Ничья жизнь

– Здравствуйте, – акцент в моей речи получался уже даже без особого на то моего желания. – Говорю по-русски, но не хоросо. Учир по песням.

– Ну, хоть переводчика не зря тогда тащили, – в свою очередь и генерал снял свою фуражку, утирая пот со лба. – Фуу… Нет, ну что за жара у них тут?.. Ладно, давай, сержант, переводи ему.

Дальше мы уже общались через переводчика на японском. Я старательно делал вид, что хоть и что-то понимаю, но явно не всё – относилось это в большей степени к тем репликам, после которых генерал говорил «Это переводить не надо».

– Младший лейтенант Икари, от лица командования русским контингентом войск ООН в Токио-3, мне поручено объявить вам благодарность за спасение наших бойцов, хотя вы и не обязаны были этого делать.

Это он про вертолёты, что ли?

– Товарищ генерал, это был мой долг союзника…

– Ты смотри-ка, знает, как обращаться… Так это что, у него звание младлея не для проформы?..

– Не знаю, товарищ генерал.

– …И если бы не ваши вертолёты, я бы не смог победить Ангела так быстро. Они отвлекли Самсиила на себя, а я в это время нанёс ему удар с тыла. Считаю это нашей общей победой, и впредь надеюсь на подобную поддержку в бою.

– Мощно задвигает… Ему лет-то хоть сколько?

– Не знаю, товарищ генерал, в новостях про это вроде бы не говорили.

– Вроде бы… На восемнадцать он точно не тянет, но выражается хорошо. А у меня половина офицеров только матом и умеет говорить – поучились бы…

– Товарищ генерал, можно вопрос? А… как вы узнали, что у меня был приказ на отступление, и что я не должен был вмешиваться?

– Умеет он вопросы задавать, Артём…

– Правду скажете? Думаете, поймёт?

– Вроде не дурак – должен понять…

– Да вот узнали, – тяжело взглянул на меня генерал. – НЕРВ приказал нам любой ценой прикрыть твоё отступление, парень. Так что, наши лётчики шли на верную смерть. А ты их спас. Спасибо тебе. И не только от командования, а лично от меня.

– Извините… – тихо произнёс я. – Я не знал…

– И правильно, младший лейтенант. Меньше знаешь – крепче спишь. Мы тут все, считай, что на подхвате у тебя, и если бы не этот самый твой Евангелион, полегли бы, как пить дать…

– Ещё раз извините, а почему в бой послали именно вас – русских? Здесь же вроде бы много разных подразделений находится…

– Млять, да потому что мы теперь в каждой бочке – затычка…

– Товарищ генерал, говорю же – он по-русски неплохо понимает…

– Лейтенант Икари, – скупо усмехнулся генерал. – Русский контингент конкретно в Японии, да и в армии ООН вообще, сейчас один из самый крупных. У нас же метрополия под боком – силы перебросить несложно, не то, что кому-то из европейцев или тем же пендосам… Что ж, младший лейтенант Икари… Был рад знакомству, выздоравливайте.

Генерал вместе с переводчиком вышли за дверь, а Артём ещё ненадолго задержался, подошёл ко мне, поставил на тумбочку бумажный пакет.

– Спасибо тебе, старина. У меня на одной из вертушек, что в бой послали, друг хороший был.

– Не стоит брагодарности, – тщательно выговаривая слова, ответил я.

– Не, я добро помню. Вот, мы тут с ребятами тебе, как принято, фруктов купили – яблоки там, мандарины… И вот ещё что…

Артём засунул руку за пазуху и достал оттуда большой нож в чёрном кожаном чехле.

– Видел у тебя на поясе нож, так что вот, держи, – солдат протянул мне его. – Это уже лично от меня – подарок. Хороший – дамасская сталь, златоустовский, мне его отец на совершеннолетие дарил.

– Я не могу принять такой подарок, – покачал я головой. – Это сришком…

– Возражения не принимаются, – категорическим тоном заявил Артём и буквально всучил мне нож. – Сказал – подарок, значит – подарок.

Я попытался было взбрыкнуться, но куда там!..