Ничья жизнь

Принять небольшую чёрную коробочку с орденом и наградными документами, пожать протянутую руку. Щёлкаю каблуками (хотя в берцах это выходит почти бесшумно), вскидываю руку к виску и чеканю:

– Служу человечеству!

По залу пробежал лёгкий шум удивления.

А вот ведь не знаете вы, товарищи, что у нас принято в НЕРВе говорить! Может так оно и надо, а?..

Чётко развернулся через левое плечо и, чеканя шаг, вернулся на своё место. Кацураги слегка толкнула меня в бок локтём и незаметно для всех показала большой палец. Я так же незаметно подмигнул ей в ответ, и открыл коробочку.

Что ж такое-то… Опять крест… Блин, совсем уже из памяти вылетело как выглядит российский Ордена Мужества, а он оказался равноконечным серебряным крестом с закруглёнными краями и двуглавым орлом. Всё это крепилось на стандартной пятиугольной колодке алого цвета; также в коробочке обнаружилась маленькая алая планка с белыми полосами по краям и наградные документы. Н-да… Хорошо, что мне парадный мундир надевать не часто, а то я теперь очень хорошо понимаю смысл выражения «грудь в крестах». Какой-то крестоносец японческий получаюсь, блин…

Крест на щите или на башенной броне —
Твой знак, навек сгоревший в яростном огне.
В беде.
Тебе.
Дарующий надежду на заре…

Мдя… Ладно, будем показательно радоваться всей этой атрибутике – как раз будет ещё один кирпичик в стену любви ко всему немецкому…

Так, награждение вроде бы закончилось – всё что ли?

– А теперь прослушайте концерт подготовленный силами художественной самодеятельности бойцов ограниченного контингента…

Угу, щазз, кончилось всё, как же. Хотя, концерт – это довольно неплохо…

– Товарищ майор, а разве нам ответная речь не положена? – тихо поинтересовался я у Кацураги. Зря что ли учил эти три строчки…

– Сейчас концерт будет. По регламенту – всё после него. Речь не забыл?

– Никак нет.

– Вот и хорошо.

И начался концерт.

Поначалу я отнесся к нему несколько скептически – всё-таки самодеятельность, как-никак… Но уже после пары первых песен весь налёт сомнения с меня слетел, словно пепел. Как оказалось подобрать в многотысячном коллективе нескольких людей, умеющих хорошо играть и петь – это совсем не проблема. Особенно, если подкреплять данный неестественный отбор железным армейским «шоб к вечеру усё было!» Вот даже у меня было двое друзей, очень и очень прилично игравших на гитарах, причём в местных рок-группах, и получалось весьма неплохо…

Репертуар оказался вполне ожидаем – никакого металла, но и никакой попсы. Исключительно военные или бардовские песни, правда львиная доля мне была просто неизвестна – сугубо армейское творчество о службе в Афгане, Чечне и современных горячих точках. А вот песни, посвящённые временам Великой Отечественной я знал вполне сносно – тут тебе и «Тёмная ночь», и «Землянка», и «Смуглянка»… Но самое неожиданное – марши танкистов и артиллеристов времён Войны, с вполне спокойным упоминанием имени Сталина.

«Артиллеристы, Сталин дал приказ! Артиллеристы, зовёт Отчизна нас!..»

Никак реабилитировали Иосифа Виссарионовича? Неудивительно, учитывая текущую ситуацию в стране – не до либерастии и прав общечеловека нынче… Тут не об этой дерьмократической фигне стоит вспоминать, а лучше о тех, кто правил страной в таких же чудовищно сложных условиях. Вот, скажем, тот же Сталин…

Зато теперь можно спокойно петь по-настоящему мощные песни:

Гремя огнем, сверкая блеском стали,
Пойдут машины в яростный поход,
Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин
И первый маршал в бой нас поведет!

Больших усилий мне стоило подвывать любимым песням не столь явно и не столь отчётливо. Пришлось по большей части обходиться отбиванием такта пальцами по ноге, что было явно недостаточно для моего нынешнего настроения.

Мисато, сидевшая рядом, слушала все песни с благожелательным интересом – судя по всему её они нравились… Но ведь она не понимала, о чём в них поётся, а это почти что приговор…

Лично для меня это не просто песни – а сама история, столь причудливым образом сохранившаяся в народе.

Наша история, моя история.

Что бы ни случилось, я никогда не перестану быть тем, кем родился. Это выше меня. Какая разница, что меня окружает? Я могу пилотировать самый настоящий Евангелион-01, драться на магической дуэли с эльфом или лететь через гиперпространство на имперском штурмовике, и всё равно останусь самим собой. Не больше, но и не меньше. Мир, тело, жизнь – всё это может поменяться, я – нет. Могу стать сильнее и добрее, могу стать слабее и злее, но это всё равно буду я и только я. Мои ценности и принципы уже не изменятся – это однозначно. А ведь именно это и отличает меня от других людей, делая индивидуальным, не так ли?..

Другие люди…