Ник. Чародей. Том 1

Уже встав в стойку перед Дорникусом, я запустил на оружии Боркуса процесс укрепления. Не для чего-то, а из любви к искусству. Раз уж вещица такая редкая, то пусть еще поживет: жаль будет, если затаскается и через тысячу-другую лет не попадет в музей.

Командир охотников и в самом деле оказался неплох. Если бы не мое умение переходить на сверхскорость, то он лишь немного бы не дотягивал до моего уровня. Хотя я лукавлю. По количеству и богатству арсенала разных приемов и техник, доставшихся мне от Леона, я все же на голову выше Дорникуса. Да и реакция у меня сама по себе все-таки получше. Наверное, я сейчас и Леону не уступил бы. Ну а буде понадобится разогнаться по полной, вряд ли бой продлится дольше нескольких мгновений. Кем бы ни был противник – порублю в капусту. Все же хорошо чувствовать себя здоровым, крепким, сильным! А главное – ни от кого не зависимым! Но все это при условии, что у меня в руках тоже будет меч.

В данной же ситуации мне пришлось несладко: техники владения секирой у меня нет, да и размер не мой. По уму сначала надо было посмотреть, как Боркус работает с этим оружием, а потом уже пытаться воспроизвести увиденное. Но нет, сам решил разобраться… Так что я изрядно попотел, и все равно Дорникус несколько раз меня достал, в то время как сам остался невредим. В момент «контакта» я чувствовал лишь легкие удары, но не будь защиты, я бы уже истекал кровью. Надо сказать, это меня очень расстроило, однако переходить на сверхскорость я посчитал неспортивным. Моей целью было хотя бы раз поразить мечника, и в конце концов мне это удалось. Взмахнув секирой, как будто собираясь широким веерным замахом срубить ему голову, я продолжил движение, крутанувшись на месте, а потом прыгнул вперед, выбрасывая руку с оружием, точно копье. У секиры не было специального шипа сверху для подобных атак, но обоюдоострые лезвия поднимались достаточно высоко, чтобы вывести из строя врага таким образом. Удар получился что надо: Дорникус отлетел назад, как кегля. Встав, он тут же принялся ощупывать то место на груди, куда пришелся удар. Его куртка с честью выдержала испытание, но там, где было неплотное прилегание ткани к силовым лентам, на материи образовалась пара крохотных порезов.

Отложив непривычное оружие, я взялся за меч, который волок от самого Кордоса. Другое дело! В руке сидит как родной. И с чего я взял, что неудобная штука? Ситуация на ринге сейчас же изменилась. Теперь настала моя очередь гонять командира охотников. Со своим клинком в руках я наконец смог войти в нужное состояние, когда тело все делает само на уровне рефлексов. Все-таки классно это – чувствовать, что твое тело молодо, сильно, гибко и уверенно двигается в танце сверкающей стали.

Через час, вдоволь натешившись и отпустив измотанного Дорникуса, я направился в дом принять ванну. Но по дороге перехватил взгляд своего недавнего спарринг-партнера, который тот бросил Боркусу. Неужели что-то затевают? Исчезнув в домике, я сейчас же включил прослушку и внешнее наблюдение через конструкт. Мужики и в самом деле перемигивались не просто так – они уже собрались вокруг костерка для беседы. Правда, я немного ошибся: они не затевали пакость в отношении нас с Кариной.

– Поглядите-ка! – говорил Дорникус, демонстрируя товарищам замагиченную мной куртку. – А ведь он ткнул так, что я думал – секира у меня из спины выйдет!

– Да-а-а! – басовито прогудел Боркус, зачем-то пытаясь голыми руками порвать силовые ленты. – Вот это вещь! А как думаешь, если я ему предложу со мной оружием помахать, он и мне тоже такую сделает?

Командир отмахнулся:

– Сделать-то сделает. Не сомневаюсь. Вот только это не навсегда – за ночь плетение развеется, даже следа не останется. А нам бы такое на постоянку раздобыть!

– Хрена собачьего он для нас такое сделает, – вступил в разговор мрачный Кирин. – Подобные вещи стоят о-го-го.

– Это понятно. Но ему как будто не сложно было. Раз – и готово. Я вот что думаю… А не предложить ли ему денег из нашего запаса на черный день? Глядишь, и хватит. А сами уж как-нибудь с голоду не помрем, пока новый заказ не подвернется. Что скажете?

Боркус, который все мял куртку и так и эдак, сразу же согласился. Зато Кирин лишь саркастически усмехнулся:

– Сделает, как же! Жди! На кой ему деньги, когда стоит ему захотеть – и вот тебе дом, вода и очаг или прочие чудеса, какие только пожелаешь. По мне, так он нас кончит, когда до места доберемся. Сами подумайте! Мы его на ножи хотели, а он нам делать что-то будет? Курточки-то хороши, да не про нас они. Денег-то не жалко, отдали бы. Да только помяните мое слово: порешит он нас. И получится, что мы своими деньгами его за это как будто поблагодарим!

– Если помирать, так чего деньги жалеть? В могилу с собой их не заберешь! – резонно возразил здоровяк. Он все никак не хотел успокаиваться и как раз в этот момент пытался прорезать куртку ножом.

– А я считаю, он нас пощадит, – вступился за меня Дорникус. – На кой ему наши головы?

Все промолчали, поэтому командир охотников продолжил, подводя итог: