Ника, Эрн и осколки кружев (СИ)

— Не прогоняй нас, пожалуйста! — со стоном попросила Моника, уткнувшись в плечо женщины. — Я не вынесу ещё одну ночёвку не пойми где. Ты не представляешь, как я мечтаю о нормальной ванне.

— Эй, Илко, тебе придётся дважды прокатиться этой ночью — все сразу мы не поместимся, — громко проговорила Ания, обратившись к водителю самоходки и отодвинув от себя Нику. — Ну и чего ты ждёшь? Садись, — кивнула она девушке, затем подмигнула ей и поманила пальцем Эрнарда. — И вкусного белокурого мальчика с собой бери, не зря же мне его Тилио Партано в подарок обещал, — женщина уткнулась взглядом в Кайдо и нахмурилась. — А ты кто?

— Наставник и учитель Ники, без меня она никуда не поедет, — заявил наёмник, усаживаясь на сиденье вплотную к Монике.

— Ладно, потом разберёмся, — Ания вздохнула, хлопнула в ладоши и села на переднее сиденье рядом с водителем. — Поехали, Илко, у нас сегодня будет очень людно.

А Моника с тоской посмотрела на Арнана, оставшегося стоять у крыльца управления вместе с Татией и Динстоном. Понятное дело — расстаются они ненадолго, от силы полчаса-час, но сердце девушки сжалось при мысли о том, что она может больше не увидеть своего жениха. Зря она так на него взъелась, накричала, попыталась разорвать помолвку и требовала объяснений.

Но ведь мог же Арнан сказать, что находится под клятвой молчания? Нике было всё равно, какие планы у Динстона, что он решил устроить в Рилантии и зачем отправил сюда Тарита с Эрнардом. Главным для девушки было лишь то, что Арнан не закрылся от неё, что он рядом. Ведь не придумала же она в самом деле взаимность мужчины? Не стала жертвой собственных чувств, как сотни и тысячи других влюблённых девушек?

Эти мысли немного омрачили радость от встречи с Анией и предвкушения горячей ванны, чистой одежды и вкусного завтрака. Скоро она и впрямь станет безразличной и холодной, как Динстон. Или это и есть то самое взросление? Если так — Ника против. Она ни за что не изменит своему характеру, будет радоваться простым мелочам и плакать от неудач. Ну в самом деле, кому нужна эта взрослая жизнь, если в ней нет места для чудачеств и шалостей?

На этой ноте воодушевлённая Моника послала жениху воздушный поцелуй, показала язык брату и подмигнула Татии. Всё будет хорошо, а иначе и быть не может. Девушка зажмурилась и сжала кулаки, веря, что её желание сбудется, ведь если ты сильно-сильно чего-то хочешь, то непременно получишь.

Глава 11

Ездить в самоходных повозках Монике не приходилось — дома она каталась в карете, в Лодваре были наёмные экипажи и извозчики. А в отсталой стране, где магов держат в ошейниках и у власти стоят перевёртыши, оказалось, что самоходки вполне распространены. Через лоналийскую границу в Рилантию попадали те самые редкие и дорогие товары, которые было проще покупать, чем налаживать их производство — не те ресурсы. Поэтому-то Ника и катилась по столице в обнимку с Эрнардом и глядела на ночной Саранте.

В Мисолье маленькие домики казались вырезанными из дерева, а столица впечатляла броскими фасадами из розового мрамора, вензелями и фронтонами, украшенными барельефами и гербами. Саранте словно бросал в глаза свою роскошь горстями, забывая про сдержанность и вкус: лепнина и позолота, колонны и аттики, балюстрады из шлифованного камня и золочёные шпили, взмывающие в небо. Инор Тилио Партано, показавшийся Монике модником, потерялся бы среди нарочитой помпезности города.

К счастью, поездка оказалась недолгой. Ания выпорхнула из самоходки с грацией и преувеличенной томностью, расправила облегающее платье и соблазнительно улыбнулась Кайдо. Ника призналась себе, что Саранте подходит Ании Понцелер куда больше, чем Лодвар. Потрепав девушку по щеке и шлёпнув Эрнарда пониже спины, женщина со смехом удалилась к себе, чтобы сменить наряд: «она ведь не знала, что встретит такого интересного мужчину». Моника кисло улыбнулась и переглянулась с Кайдо, на которого только что официально открыла охоту роскошная женщина, которая могла посоревноваться со столицей в красоте и вычурности.

Девушка прошла через длинную анфиладу комнат, на которую успела махнуть рукой Ания, перед тем как сбежать, и очутилась в нише, оканчивающейся тремя дверьми. Толкнув их по очереди, Моника обнаружила, что войти может только в одну — центральную. Пожав плечами, она вошла в спальню и поморщилась: ярко-алые шёлковые обои, золотые орнаменты и лепнина. Не хватало только колонн, таких же как на улицах и в гостиной Ании.