Ника. Реально, как во сне

В ней Нику уже ждали две молчаливые неприметные женщины в штатском, нарядившие ее в элегантное открытое весьма вечернее платье, туфли на немыслимой шпильке – Ника, предпочитавшая более всего кроссовки, ужаснулась от мысли, что ей придется в этом ходить. Удобнее всего в таких туфлях было – сидеть… Макияж, который наносится профессионалами – это совсем не то, что делается наспех дома перед зеркалом… И прическа многое значит. Совсем другое лицо. Она, все же, красивая.

Вдруг Ника осознала, что любуется на себя в зеркало, в момент, когда она буквально на краю пропасти. И ведь выбора нет. Может и есть, но она его совершенно не видит. Ника опустила руки и заплакала. Хотя… Она почти не успела этого сделать, как ей тут же поднесли стакан с водой и розовой таблеткой.

Пришлось подчиниться. Нужно сказать, что таблетка подействовала быстро. Ника совершенно успокоилась и собралась. Химия в Конторе работала безупречно. Всегда достаточно было всего одной таблетки.

В 20:05 Ника, стараясь незаметно балансировать на ужасных шпильках, уже пересекла порог заведения. Никитенко уже ждал. Он высился горой ожиревшего тела над казавшимся маленьким рядом с такой тушей столиком. Ника присела на краешек стула. В сумочке-клатче было передающее устройство, которое работало в постоянном режиме. Нике достаточно было назвать месторасположение искомого контейнера, как выдвинется специальная группа для досмотра и изъятия.

Ника не чувствовала вкуса еды и почти не понимала, о чем они говорят. Она всем своим существом пыталась вывести на нужную тему мысли Никитенко.

– Знаете ли, у меня есть давняя мечта, – решила закинуть удочку Ника, – хочу научиться стрелять. И вообще. Девушке такой как я, наверное, не помешает носить с собой оружие… Для самозащиты…

Никитенко расхохотался, откинувшись на стуле так, что передние его ножки оторвались от пола. Отсмеявшись, он с грохотом вернул стул в прежнее положение.

– Зачем же так трудиться? Скажи мне кто тебя обижает – в порошок сотру! У меня знаешь какие связи… Ого-го!

Ника с досадой поморщилась – промах. К сожалению, мысли Никитенко были совсем не об оружии. Он думал о том, что нужно как-то сказать жене, что у него аврал на работе и приедет он… Вообще не приедет. Только нужно найти тихое место и не туалет, где голос в телефоне станет гулким, и она сразу же, гадина, догадается. Или теща подскажет, если жена будет по громкой связи говорить… Никитенко извинился перед Никой и покинул ее, нащупывая телефон в кармане.

Невидимый микро-динамик в ухе Ники ожил:

– Ника, – послышался голос Юстаса, – ты слишком форсируешь события. Не будь так прямолинейна. Нужно аккуратно настраивать его на нужную волну. Куда он пошел? Может он догадался?

Ника ответила в сторону сумочки:

– Да ничего он не догадался… Жене пошел звонить что не приедет… Откуда я знаю как его настраивать… Не умею я такие вещи делать…

– Знаю, понимаю и, даже, сочувствую. Но сейчас тебе экстерном придется быстро учиться действовать по ситуации. Потом, я тебе обещаю, всему научишься профессионально.

–– Он идет, – коротко проинформировала сумочку Ника, и динамик в ухе затих.

Никитенко возвращался. Он грузно сел на стул, стыдливо успокоив одышку, и извинился за отсутствие.

– Надеюсь, без меня ты не скучала? Ты как-то очень мало ешь. Тебе не нравится? Может, закажешь еще что-то? Мне не нравится, что ты смотришь на цены в меню.

– Моя фигура что, вызывает непреодолимое желание меня накормить? – не удержавшись, съязвила Ника.

– О нет… Твоя фигура вызывает у меня совершенно другое желание, – сально ухмыльнулся Никитенко. – Но может, ты еще что-то еще поешь?

Ника отрицательно покачала головой.

– В таком случае, – Никитенко щелкнул короткими пальцами официанту и поводил указательным пальцем правой руки, похожим на короткую сардельку по жирной левой ладони, – я думаю, нам нужно покинуть это уютное заведение.

Расплатившись, Никитенко нетерпеливо схватил Нику за руку и потащил за собой. Ника только уворачивалась от столиков на их пути, мотаясь беспомощным хвостиком за этой громадой.

Такси подъехало моментально. Видимо, было наготове. Они сели на заднее сидение. Никитенко тут же обхватил Нику, дыша смрадным слюнявым дыханием ей в шею.

– Какая же ты горячая, Алиночка… От тебя же девчонкой пахнет… Какой же у меня сегодня удачный день… Особенно ты… Я сейчас такое с тобой сотворю! Вот увидишь, тебе очень понравится!

Ника сначала пыталась отстраниться, но потом поняв, что ее попытки безуспешны смирилась и просто отключила свое восприятие, практически обмякнув в руках этого человека, превратилась в слух.

Так они добрались до какого-то жилого дома. Ника в полурастерзанной мятой одежде была буквально затащена в квартиру, где от одежды ее избавили в считанные секунды.

И тут вдруг она услышала: