Никаких больше попаданцев!

Хаос овладевал им. Он не прекращал источать его одним своим существом. Сотня единиц через еще минуту-другую боя обещала удвоиться. Но с ростом мощности приемов падала их точность. Терялись особенные модификаторы, специальные трюки. Забывались самые запутанные из проклятых текстов. Пустой недооценил силу Хаоса это уж точно. Потому теперь был полностью ей подвластен и всё больше сомневался, что по исходу боя вернётся… к прежнему состоянию.

— «Хотя… неужели так происходит впервые, ха?» — едкая насмешка над самим собой ситуацию не улучшала.

***

Одним стремительным наступлением сотни ударов когтей демон приковал Линварта к развёрнутому Покорителями с Верхнего уровня мрачному барьеру, заставив тот покрыться трещинами. Ино же он почти потопил под натуральным цунами, каждую каплю воды в котором заменяли проклятые иероглифы. Но вот резкий взрыв пламени отбросил Пустой доспех, а могучий удар рассёк наступающие волны, разводя их в стороны. Оба человека бросились навстречу одному демону в двух ипостасях. Огромный вздымающийся поток смолы, полнящийся агонизирующими лицами, не позволил взмаху Линварта рассечь бледный доспех пополам. А сотня печатей, сформировавших многослойную стену, не дали удару Ино пробить тельце в мантии насквозь.

— Ты же понимаешь, что это тело умрёт, продолжи ты бороться? — спросил опустившийся на колени обессиливший демон в обоих реальностях. — Я не позволю так просто себя изгнать, ха-ха! Лишь заточить. А после буду мучить тебя бесконечно! Ждать, пока ослабнешь настолько, что!!!..

— Конечно, — лишь ответил Ино. — Но меня это вовсе не страшит.

Пустой этой болтовней выигрывал себе время, дабы заново сцепить разрозненные половинки внутри. Эти слова были жалкой попыткой что-то изменить, недостойной истинного воина. Эти угрозы он выплевывал из своего грязного, наполненного кровью, чем марал священные свитки, позоря душу поэта. Хаос говорил за него. Искал всякую возможность нарушить невероятный Порядок в душе того, кто не боится пожертвовать собой.

Слова попаданца заставили демона вздрогнуть. Солдат в душе Пустого сдался и проиграл. Он не был готов просто взять и отдать свою жизнь на милость победителю. Хотя так уйти из этого мира и проклятого тела оказалось бы проще. Вместо этого огромная волна скорбных, пустых, дрянных и отвратительных мыслей навалилась на него подобно одной из тех чернильных, что он насылал на попаданца. Погружаясь в их пучину он мог столько предсмертных писем, стихов, поэм и романов сочинить, каждый из которых прославил бы его Имя. Но времени не было даже на строчку.

— … — Линварт же молча наблюдал, позволяя юноше для себя решить, как это всё закончится.

— Мне жаль, что я не смог встретить раньше тех людей, что согласились бы мне помочь. Мне тоскливо, вновь покидать мир живых. Мне хочется лить слёзы от того, что никто из близких и любимых не проводит меня. Но и с тобой я этот момент делить не желаю, — пристанище двух разумов, двух душ разрушалось, постепенно растворяясь. Безграничная пустота превращалась в блеклое пятно воспоминаний. Юноша умело скрывал дрожь в своем голосе, потому речь его звучала громогласно.

— … — завидев, как тот заносит свою руку на отсечение, Брэйк поднял и свой клинок над склонившейся головой, сокрытой под бледным доспехом.

— Я никогда, НИКОГДА с уверенностью не скажу, что прожил достаточно. Но я рад, что на этот раз моя жизнь прерывается на том моменте, в котором я поистине жив. В котором я способен печалиться. Даже бояться грядущего! А не на том моменте, наступления которого измученный ждал столько времени… — за его поднятую, подобно гильотине, руку, вдруг кто-то потянул, ведя по смертоносной для демона дуге. Знакомый хват крохотных рук. С их исполинской силой, закалённой за сотворением тысяч печатей и амулетов.

Она была рядом. Так близко. Он почти готов был вновь произнести Её имя. Готов был взглянуть в глаза тому образу, что навсегда застыл у него пред глазами. Но Ино не был уверен, что их души попадут в одно и то же место. Он не успел рассказать ей о «мудреце под великой кроной». Однако понимал, что, даже зная о нём, вряд ли Юно сошла бы с пути. Его сердце разрывалось от осознания того, с каким спокойствием она ушла.

С ней и этим Покорителем Кавасаки впервые ощутил что-то общее. Ощутил, что ему протянули руку. Пускай он, как абсолютный болван никогда о таком и не просил. В обеих жизнях. Теперь же один провожал его, а вторая встречала в посмертии. Это был или будет лишь миг. Может, он идёт уже сейчас. Но ради этого мига стоило… прожить сразу две жизни…

***

— Я НЕ СГИНУ ТАК ПРОСТО, ВЫ, ПАРОЧКА НИЧТОЖНЫХ СОЗДАНИЙ!!! — в печенках у Пустого уже сидела эта затянувшаяся тирада жалкого нытика, что так и не сумел побороть свой страх пред Хаосом.