Никаких принцесс [СИ]

— Понял, — перебивает Ромион. — Понял. Только, пожалуйста, замолчи. Живите вместе. Делайте, что хотите. Только Дамиану на глаза не попадайтесь, он ещё после того турнира в себя не пришёл… Виола, зачем ты вообще вернулась? Может, прогуляешься обратно в свои Сады? Раз уже тебе нравятся тамошние порядки.

Рассказала бы я, как они мне нравятся, если б не этот, что б его, мой спутник.

— Я вернулась в школу, Ромион. Я правильно понимаю, ты не хочешь видеть меня в своём дворце? Договор с Садами тебе уже не нужен? — Какой ещё договор?

Но Ромион вздыхает.

— Звёзды! Как хочешь. Иди… Отдохни, Виола. Ты устала.

— Моя принцесса, — Туан уже у двери. — Прошу вас.

Я иду к нему, но у порога резко разворачиваюсь — быстрее, чем Туан успевает меня одёрнуть.

— Ромион, я хочу съездить в театр.

— К мачехе? — удивляется Ромион. — Зачем?

Кролик, до этого сидевший тихонечко у меня на руках и притворявшийся меховой оторочкой рукава, дёргает ушами.

— Дорогая, ты хочешь в театр? — голосом махрового простачка говорит Туан. — Конечно, я тебя отвезу…

— Хочу. Сегодня. Ромион, прошу тебя.

— Хорошо, я прикажу подать карету к шести, — отвечает Ромион. — Но сегодня там не дают представления… Ты к Изабелле, я понял. Хорошо. Между прочим, милый кролик. Не советую везти его к мачехе, она последнее время помешалась на белых кроликах — скупает их, кажется, со всего мира. То ли к кроличьему рагу пристрастилась, то ли шубу себе шьёт.

— А ты… — Я хотела спросить: «А ты не интересовался, зачем она это делает, глупый ты король, перед тобой твой заколдованный брат, а ты и бровью не ведёшь!» Но получается, конечно: — А ты не поедешь со мной?

Ромион улыбается.

— Нет, Виола, благодарю. Между прочим, твой спутник забыл свою корзину.

Уже в моих комнатах я сажаю Томми на кровать, чешу за ушком и поворачиваюсь к Туану.

— Ну ты и мерзавец! — Увы, моя рука замирает до того, как я успеваю схватить первый попавшийся тяжёлый предмет. Например, подсвечник.

— Я же сказал, что ты будешь мне подчиняться, — устало говорит Туан, тоже опускаясь на кровать и принимаясь лениво поглаживать дрожащего Томми. — Что, решила воссоединить мать с сыном?

— Именно. Оставь Томми в покое. Сейчас же.

— Ну конечно, моя принцесса, — ядовито усмехается Туан и отпускает кролика. Тот прыгает мне на руки.

— И даже не пытайся мне помешать, — добавляю я. — Иначе…

— Знаю, я видел твои мысли, — равнодушно отзывается Туан. — И запомнил, сколько раз ты хотела меня убить. Не выйдет, Виола. Смирись.

— Гори в аду!

— В этом мире нет ада.

— Специально для тебя найдётся!

…В Сиерне идёт дождь. Оседлав ветер, он рвётся в окна, те звенят от града или стонут от порывов ветра, и вечер вползает в комнаты раньше, чем прежде — тяжёлое, угрюмое чудовище, тенями закрывающее углы, сумрачным одеялом укутывающее пол, серыми портьерами — окна и стены. Я смотрю, как зажигаются за окном фонари, как пламя мерцает, пугливо жмётся к стеклянным стенкам своей «клетки», вздрагивает от ветра.

Мне тоже грустно. Я не знаю, что делать: Туан продолжит использовать меня, как куклу, всюду, где ему вздумается. К Дамиану лучше не подходить, или я снова наговорю ему гадостей и выйдет только хуже. Ромион, конечно, подозревает, но что он сделает? Когда пару часов назад я всё-таки долбанула Туана подсвечником мне было так больно, будто ударили меня. «Ты будешь чувствовать всё то же, что и я, пока заклятие действует. И если убьют меня, ты умрёшь тоже» Перспектива, прямо скажем, очень весёлая. Чтобы сделать её ещё забавнее, Туан добавил — прежде чем улёгся спать на моей кровати — что когда заклятие спадёт, то зелье, которым напоили меня мама с бабушкой, снова начнёт действовать. Именно из-за него ни Ромион, ни Дамиан не чувствуют туанов «ошейник».

Кажется, я в ловушке.

Томми сидит напротив, на подушке — я накидала их на широкий подоконник, чтобы было удобнее и теплее — и грызёт морковку. Рядом лежит корзина яблок, отвергнутая кроликом клубника, листы капусты, свёрнутые в розы, и даже один, зато большой помидор. У Томми пир. Надеюсь, он не сильно потолстеет, когда расколдуется? Изабелла меня саму съест, если в её сыне что-то изменится в худшую сторону да ещё и по моей вине.

Габриэль не откликается. Я звала его уже пять раз, и вслух, и про себя, но ни ответа, ни хотя бы учебником по голове я не получаю. Может быть, это тоже из-за заклятия Туана? Или демон решил, что я достаточно освоилась в этом мире, стала, как все, и больше ему не интересна?