Никакого зла [СИ]

Надо искать положительные моменты. Позитив есть везде и всегда. Значит, и здесь найдём, нужно только постараться.

Не дождавшись ответа, Артур вздыхает и обхватывает руками колени. Бедный, несчастный, замученный герой. Боже, и я считала Дамиана тряпкой? Он бы уже нашёл выход! Он бы никогда не задал мне глупый вопрос: «Что теперь делать?» Откуда я знаю?! Он бы позаботился обо мне… И он наверняка умеет плавать.

И чем он был мне плох, а?

Ладно. Вдох-выдох. Роз как-то говорила, что большинство мужчин нуждаются в хор-р-ошем пинке. Это то, что у нас в мире называют мотивацией. Фигуральный пинок отвешивает Роз своему папочке, когда выпрашивает у него поездку к очередному поклоннику, например. Сейчас я соберусь с силами и отвешу Артуру его пинок, потому что заслужил!

Но сначала — успокоиться и настроиться на благожелательный лад. Жить хорошо, жизнь хороша — ну и что, что мой демон где-то бродит, герой ноет, а дракон валяется в отключке. И бывший парень грозится меня убить. Жить — хорошо…

— Виола? Что ты делаешь? — с подозрением спрашивает некоторое время спустя Артур.

— Думаю, — тихо отвечаю я, — что лучше: пожалеть себя и расплакаться или попытаться придумать, как быть дальше. Первый вариант мне пока нравится больше.

Артур моргает, потом неожиданно подсаживается поближе и обнимает меня одной рукой (другая занята — держит меч).

— Всё будет хорошо…

— Это ты себя так убеждаешь? — огрызаюсь я. — Помогает?.. Извини. Я просто… устала. Извини. Сейчас… — Слёзы, наверное, от усталости, так и щиплют глаза. Очень, очень, ну просто невыносимо хочется заплакать навзрыд. Ну уж нет! С такими зрителями… А вот при Дамиане я могла бы легко расплакаться, и он бы меня пожалел…

А-а-а, жизнь ужасна! Ну почему, ну зачем я не вышла за него замуж? Вдруг, когда он сердце себе вернёт, то передумает? Я бы уже давно передумала. Он вон теперь какой опытный. А я… Я… А-а-а!

— Ну, Виола. — У Артура тоже дрожит нижняя губа, но он пытается успокаивать, гладит меня по спине. — Не надо… Ну пожалуйста…

— Из-звини.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

— Руку убери.

— Всё правда будет хорошо, я тебя защищу… Что?

— Руку. Убрал. Сейчас же.

— А… извини. — Артур сконфуженно отодвигается.

Я отворачиваюсь, вытираю лицо ладонью — чище оно не становится, но хоть глаза уже так не щиплет.

— Спасибо. А дальше? — вздыхаю и опускаю руки в воду, чтобы хоть немножко отвлечься. Вода ледяная, рачки щекочутся. — Надо вернуть Дамиану сердце. Помнишь, я тебя просила?

— Ты меня тогда домой отправила. — Артур тоже опускает руку в воду и как-то странно косится на меня. — Нелогично. Если тебе помощь нужна…

— От тебя? Да ты же ныл, что «я не могу, я не хочу, я не буду»! — передразниваю я. — Забыл, герой?

Артур отворачивается.

— Я так и думал, — бурчит он. — Но твой Дамиан просто с катушек съехал! Он хотел убить этого… белобрысый такой… Ну, помнишь, ещё говорил мне… Стой, Дамиан, получается, его брат?

— Да. Это был Ромион, и он законный король Сиерны.

— Он? Ему сколько лет-то? Он школу хоть закончил?

— Он старше нас с тобой, по крайней мере, на год.

— Да… ладно!

Ну да, когда я Ромиона первый раз увидела, тоже удивилась, но это не повод уводить разговор.

— Так ты сейчас хочешь мне помочь или нет?

— Я… — Артур кусает губу. — Не знаю…

Щас я его стукну. Щас его точно стукну!

— Но ты подумай, определись, взвесь все «за» и «против», а Властелин пока сожжёт какой-нибудь город и превратит кого-нибудь в статую. Или запытает до смерти. Но какая тебе-то разница, правда? Дома, оно уютнее…

— Кто бы говорил! — огрызается Артур.

— А кто бы говорил? Я здесь уже почти месяц торчу и хоть что-то пытаюсь сделать. В отличие от тебя.

— Ну и что ты сделала? Кроме как задинамила парня до белого каления? — фыркает Артур. — Ну, Виолка? Ты же во всём виновата. А я должен за тебя расхлёбывать? Это мне драться с Властелином, не тебе.

Я сжимаю руки в кулаки и свечусь золотой пыльцой.

— Ха! Дай мне свой меч и катись отсюда домой к мамочке! Сама всё сделаю! Дай меч! Дай! Дай!

Артур уворачивается.

— Ты его хоть держать умеешь?

— Я знаю, где у меча рукоять!

— Угу, я видел, как ты с ним русалок распугивала. Не дам. — И голос такой серьёзный-серьёзный, покровительственный. — Ещё порежешься.

— А тебе какая разница? Твоя-то шкура цела будет. Дай меч, говорю! А ну… дай… сюда!

Мы разминаемся — кружим по пещере, по стеночкам, чтобы не задеть, не потревожить спящего Туана.

— Виола, ну хватит. Я тебя понял, — неожиданно говорит Артур. — Я… боюсь просто. Чёрт, никогда не думал, что скажу такое, да ещё девчонке. Но… Я как вижу, как он улыбается, у меня все поджилки трясутся.

Я тоже перевожу дыхание.

— Дамиан? Да, у меня тоже. Просто я помню, что он вообще-то милый и добрый, и… Я тоже боюсь. Это нормально: он может нас убить — и бровью не поведет. Мне тоже очень страшно…

— Тебе? — со смехом перебивает Артур. — Я думал, ты ничего не боишься. — И мне чудится в его голосе восхищение. И сразу так теплеет на сердце…

— Ещё как боюсь, — хмыкаю я. — Просто… ты не говори никому, ладно? Я наглею от страха — ужас просто. Потом очень стыдно.

Артур улыбается.

— Это что, ты в школе постоянно в ужасе?