Никакой магии

– Она непромокаемая, – неуверенно сказал полковник, опуская меня и берясь за край упомянутого предмета. Отскочить или завизжать я уже не успела – скопившаяся на полях и в тулье вода хлынула вниз – к счастью, мимо меня. Банковский привратник за спиной Карда охнул и закатил глаза, явно собираясь рухнуть в обморок.

– У вас есть десять минут, инспектор. – К полковнику снова вернулся привычный командный тон. – Буду ждать вас в своем кабинете.

– Непременно явлюсь, сэр, – печально вздохнула я, – если разыщу в своем гардеробе чистую и сухую одежду.

Задача не из легких, учитывая, какое опустошение в нем учинили предыдущие задания полковника. Хотя… я задумчиво посмотрела на марширующего к лестнице Карда. В коробках у шкафа по-прежнему покоился «верх непрактичности» – второй летный костюм и, насколько я помнила, прилагавшаяся к нему кожаная шляпка имела почти столь же широкие поля, как любимица полковника. Решено – надеваю… если справлюсь в одиночку с корсетом и юбками.

Конечно же, к полковнику я в итоге опоздала – а кто бы успел, пытаясь самозатянуться в злосчастный кожаный панцирь, к которому должно было прилагаться не меньше трех служанок?

– Прошу прощения, сэр.

– Вы… – Кард осекся, моргнул, видимо, пытаясь решить, явилась ли к нему в кабинет я или он уже начинает галлюцинировать от усталости, – переоделись.

– Так точно, сэр. Как вам, – я отставила ногу, – мои новые фиолетовые чулки?

– Потрясающе, – хмыкнул полковник, – особенно на коленках.

– Сэр…

– Молчу, – Кард поднял руку, – не обращайте внимания на старого брюзгу. Видимо, я отстал от моды, – полковник подался чуть вперед, прищурившись, – дюймов на двадцать. Располагайтесь… можете закурить, если желаете.

Сам полковник продолжил заниматься куда более странным делом – один за другим он брал из расшитой папки листы бумаги, бегло проглядывал, сминал в комок и выкладывал на стоящий перед ним поддон для углей. Затем Кард чиркнул огнивом и отодвинулся, зачарованно глядя, как огонь жадно поглощает бумажный дворец, щедро разбрасывая по кабинету серые хрустящие снежинки.

– Обиднее всего, – неожиданно произнес он, – что моя первая мысль была именно про лихой кавалерийский наскок. Но я решительно задавил ее, убедив сам себя, что с нашим противником такие методы непозволительны и надо сделать все по правилам: аккуратно, методично… и медленно. Слишком уж медленно для сэра Невилла. И вот итог – неделя работы псам на помойку.

– Но…

– Увы, инспектор, никаких «но». Вы сами видели: от нас требуют результат, и немедленно.

– А если Аллан привезет доказательства?

Лейтенант остался в Финон-фэре обследовать обломки пиратского корабля – и до последнего момента мне казалось, что Кард считает его задание очень важным.

– Доказательства чего? – полковник смял очередной лист и бросил в кучку пепла. – Что пушки произведены гномами клана Солетта? Так их покупает полмира, в том числе и королевский флот. Или вы полагаете, что в обломках найдется договор на поставку кейворита, с обязательным условием: использовать построенный корабль для нападения на Аранию? Если Аллан привезет мне подобную бумагу, скрепленную личной печатью коррезского императора или короля Мейнингена, я сочту ее подброшенной фальшивкой.

– Тогда зачем вы оставили Аллана «просеять сквозь мелкое сито каждый дюйм»?

– Именно за этим.

Процесс перевода бумаги в разряд мусора неожиданно затормозился – проглядев начало листа, Кард нахмурился и принялся вчитываться в бледно-серые следы выцветших чернил.

– Вам не говорили, что наша, то есть полицейская, работа сродни добыче золота? – не отрывая взгляд от бумаги, спросил он.

– Нет, сэр.

Уверена, такая метафора просто не могла прийти в головы моих сослуживцев. В погоню за блеском наживы на край света отправляются совсем иные существа, чем те, кто готов за два десятка шеллов из года в год обходить клавдиумские улочки с трещоткой и фонарем.

– А между тем, сходство изрядное. Перемыть и просеять гору пустой породы, в надежде на жалкие несколько крупинок. Трудно придумать более дурацкое занятие, не так ли?

Я с трудом удержалась от замечания: «Так точно, сэр, но я верю в людей!» Сомнительно, чтобы полковник сейчас мог оценить эльфийский юмор, даже не самый тонкий.

– Зато, – с наигранной бодростью в голосе добавил Кард, – я неплохо развеялся от обычных забот. Тяжелый физический труд на свежем воздухе очень хорошо прочищает голову от всяких дурацких мыслей.

– Не совсем понимаю, о чем вы, сэр, – призналась я.

– О работе грузчиком.

Кард убрал руки со стола, шумно выдохнул… и вдруг приподнял жалобно скрипнувшую мебель на добрый ярд, как будто массивное дубовое сооружение на самом деле было наспех сколочено из тонкой фанеры.

– Но… зачем?

Последнее слово я произнесла почти неслышно – потому что впавший с осенне-зимнюю спячку мозг наконец-то проснулся и начал думать!