Никакой магии

– Вы эльфийка и парфюмер, – Марилена произнесла это с легким смешком, что выглядело скорее попыткой скрыть смущение, – и вам наверняка виднее, то есть нюхнее. Духи составил для меня один др… знакомый. Мне нравится их аромат, но в остальном я совершенно не разбираюсь.

– Эльфийка и бывшая ассистентка парфюмера, – рассеянно уточнила я. Мысли отчаянно пытались разбежаться по двум расходящимся дорогам, подкидывая то новую версию смерти профессора, то идеи о моей загадочной напарнице. Женщина, не знающая названия своих любимых духов – уникум, реликт, еще большая редкость, чем белый лесной дракон. А мастеров-парфюмеров, умеющих сконструировать хороший запах, в Клавдиуме можно пересчитать по пальцам… и каждый из них накрепко привязан к одному из Великих Домов. Конечно, всегда может найтись юный подмастерье или просто талантливый любитель, с двухсотой попытки получивший удачный аромат и вручивший его возлюбленной. Которая, заметим, умеет рисовать, стенографировать и работает – что само по себе не свойственно аранийской аристократке – на полковника Карда. Что еще? Ах да, двигается очень плавно, можно даже сказать, отточенно, словно танцовщица… или фехтовальщица. И окутана запахом тайны куда сильнее, чем ароматом «Ночной степи».

Но эта тайна может подождать. В отличие от тайны смерти профессора Морделла. Не знаю отчего, но сейчас меня буквально трясло при мысли, что нам придется уйти, не решив загадки. Я должна, должна, должна-должна-должна разгрызть орешек и понять!

Еще раз, мысленно скомандовала я себе. Представь себя на месте жертвы. С этой минуты инспектор Грин временно уходит со сцены, а остается только Луис Джоэл Морделл, профессор математики, пожилой, но еще довольно бодрый по меркам людей джентльмен. Сижу, – обойдя стол, я осторожно присела на край кресла, – за своим любимым письменным столом – дубовым, покрытым толстым зеленым сукном «бюро», слева стопка писчей бумаги, справа бронзовый чернильный набор, рядом линейка и странного вида циркуль. Сижу, потом встаю… к примеру, чтобы подойти к доске.

Едва начав привставать, я шлепнулась обратно в кресло. Медленно посмотрела направо, затем налево. Да, все верно – справа от меня ковер был протерт заметно сильнее. Логично – кабинет не столь уж широк, а проход между столом и книжным шкафом шире. К тому же, с другой стороны надо протискиваться мимо развешанных на стене острых железяк. Однако в этот раз… снова обойдя стол, встала чуть дальше тела и попыталась упасть в аналогичную позу. Если смерть наступила мгновенно… ой!

– Что случилось?! – испуг в голосе Марилены был вполне объясним – сложно сохранять спокойствие, когда ваш напарник неожиданно оседает на пол рядом с уже имеющимся покойником.

– Локоть ушибла! – сквозь зубы выдохнула я, массируя пострадавшую конечность.

Падать оказалось на редкость неудобно – из чего я заключила, что смерть или потеря сознания наступила почти мгновенно. А направлялся он… нет, вряд ли к доске, скорее к чему-то более близкому. А ближе доски у нас… камин?

Присев на корточки, я ухватилась за решетку и попыталась заглянуть внутрь. Как и следовало ждать, в топке не обнаружилось ничего, кроме дюжины осиновых поленьев. Или почти ничего?

Снаружи его почти невозможно было заметить – небольшой кусочек черноты, недовыметенный кусочек угля, только и всего. Однако вблизи он все-таки зацепил мой взгляд странной изогнутой формой и острыми гранями… скола? Пожалуй что да, на ощупь странный предмет куда больше напоминал стеклянный осколок, чем крошащийся под пальцами уголь, а исходивший от него слабый запах… который я почувствовала, едва войдя в комнату, но не придала значения. Просто подумала, что кабинет похож на лабораторию, хотя на самом деле… Великий Лес!

Отброшенный прочь осколок звякнул в глубине топки. Я выпрямилась, изо всех сил стараясь утихомирить бешеный стук сердца.

– Марилена!

– Да?

– Бросай все! – скомандовала я и, не дожидаясь, пока ошеломленная напарница выполнит приказ, схватила ее за руку и буквально выдернула из комнаты. – Иди за мной и, во имя вашего Единого, никаких вопросов! Я скажу все… но потом! Где у вас ближайшая кондитерская?! – последний вопрос предназначался уже мисс Мэри Сью, с которой мы столкнулись в коридоре.

– Ну… наверно… я думаю…

– Думайте быстрее! – мне стоило неимоверных усилий выдавить эту фразу тихо и почти ласковым тоном – но рявк наверняка бы лишил девицу остатков умственных способностей и дара речи.

– Ближе всех кондитерская на Жемчужной улице, – пролепетала девушка. – В сторону парка, второй перекресток и направо. Правда, мы обычно закупаемся в булочной мистера Олли, потому что там дешевле, а…

Она растерянно замолкла, потому что я, не дослушав, молча рванулась к лестнице, волоча Марилену за собой. Быстро как только могла – потому что следом за нами, тихо шурша по ступеням призрачным шелком своего наряда, спускалась вниз Ночная Фея, а из-за ее плеча сверкал костяной улыбкой людской Ангел Смерти. Никогда еще я не чувствовала холодный взгляд «Приносящей Покой» настолько сильно – и это чувство мне совершенно не понравилось.