Никейское и посленикейское христианство. От Константина Великого до Григория Великого (311 — 590 г. по Р. Х.)

Он родился от родителей–язычников в Месопотамии (либо в Эдессе, либо в Низибии) в начале IV века и был выгнан из дома отцом, жрецом бога Авнила, за интерес к христианству[2058]. Он отправился к почтенному епископу и исповеднику Иакову Низибийскому, который учил и, вероятно, также крестил его, взял его с собой на Никейский собор в 325 г. и сделал учителем. Вскоре Ефрем приобрел большую известность благодаря своей учености, ревностной ортодоксии и аскетическому благочестию. В 363 г., когда Низибию уступили персам, он удалился на римскую территорию и поселился в Эдессе, в то время бывшей основным центром христианской учености в Сирии[2059]. Он жил отшельником в пещере рядом с городом и проводил свое время в аскетических упражнениях, в чтении, сочинительстве и проповедях перед монахами и народом, которые производили большое впечатление. Он совершенно овладел своим несдержанным от натуры характером, отказывал себе во всех удовольствиях и спал на голой земле. Он выступал против остатков идолопоклонства в окружающей местности и защищал никейскую ортодоксию от еретиков разного рода. Он совершил путешествие в Египет, где провел среди отшельников несколько лет. Он посетил также, по Божьему наставлению, Василия Великого в Кесарии, и тот рукоположил его диаконом. Василий очень уважал его, и позже послал в Эдессу двух своих учеников, чтобы рукоположить его епископом, но Ефрем, не желая принимать эту ответственную должность, вел себя как безумец, и вестники вернулись с сообщением, что он сошел с ума. Василий же ответил им, что безумны они сами, а Ефрем — человек, полный божественной мудрости.

Незадолго до смерти, когда в Эдессе случился жестокий голод, Ефрем покинул свою одинокую келью и произнес впечатляющую проповедь в осуждение богатых, которые смотрят, как вокруг них умирают бедные, и сказал им, что их богатство погубит их души, если они не будут распоряжаться им на благо. Богатые прониклись этим упреком и доверили ему распределение своих благ. Ефрем организовал около трехсот постельных мест и сам помогал страдальцам, чужестранцам и местным, пока бедствие не закончилось. Потом он вернулся в свою келью и несколько дней спустя, около 379 г., умер, ненамного пережив своего друга Василия.

Как говорит Созомен, Ефрем не занимал более высокой церковной должности, чем диакон, но его достижения в области добродетели помогли ему заслужить репутацию, не худшую, чем у людей, достигших высших священных постов, а его святая жизнь и ученость сделали его предметом всеобщего восхищения. У Ефрема было много учеников, которые ревностно следовали его учению. Самыми известными из них были Аббас, Зенобий, Авраам, Марас и Симеон, которых сирийцы считают славой своей страны[2060].

Ефрем был необычайно плодовитым автором. Эта плодовитость была пророчески предсказана ему в юные годы: его посетило видение лозы, которая выросла из корня его языка, распространяясь во всех направлениях до краев земли и все время наполняясь новыми и более тяжелыми гроздьями. Среди его произведений комментарии на Писание, гомилии, аскетические трактаты и священная поэзия. Комментарии и гимны, или метрическая проза, сохранились в сирийском оригинале и обладают независимой филологической ценностью для исследователей Востока. Другие произведения дошли до нас только в греческих, латинских и армянских переводах. Прекрасные греческие переводы были известны и активно читались уже во времена Златоуста и Иеронима. В его трудах мы не находим явных свидетельств того, что он знал греческий язык; некоторые авторы утверждают, что он знал его, другие отрицают это[2061].

Толкования Ефрема охватывают всю Библию, «от книги сотворения до последней книги благодати», как говорит Григорий Нисский. У нас есть его комментарии на исторические и пророческие книги Ветхого Завета и Книгу Иова на сирийском языке, его комментарии на послания Павла — в армянском переводе[2062]. До сих пор комментаторы мало ими пользовались. Он толкует текст не на основании еврейского оригинала, а по древнему сирийскому переводу, Пешитте[2063].

Его проповеди и гомилии, которых, по словам Фотия, он написал больше тысячи, отчасти разъяснительные, отчасти полемические, против иудеев, язычников и еретиков[2064]. Они обладают в известной степени народным красноречием, полны пафоса, восклицаний, риторических обращений, противопоставлений, примеров, строгих упреков и нежных утешений, в зависимости от темы, но также в них много преувеличений, напыщенности, многословия и суеверий той эпохи, таких как чрезмерно высокая оценка аскетической добродетели и чрезмерное поклонение Деве Марии, святым и реликвиям[2065]. Некоторые из его проповедей публично читались после библейских уроков во многих восточных и даже западных церквях[2066].