Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

О том, как создавались во время войны новые самолеты, мы знаем очень немного.[47] В основном из книги Яковлева, где он описывает перипетии своей жизни. Знаем еще, что многие авиаконструкторы, в том числе Туполев, сидели. И кое-что еще. Известно, что всю войну любимец Сталина, конструктор прославленных «яков» цепко держал в своих руках все разработки новых самолетов. Как рассказывали старожилы, сам Шахурин побаивался своего заместителя. О тех годах ходило много слухов. О Яковлеве рассказывали странные истории, сначала шепотом, затем, в период первой оттепели, погромче. О невинно арестованных по представлениям вхожего к Самому всесильного замнаркома рассказывал отцу Туполев. Отец приказал проверить факты. Они подтвердились. Никаких мер по отношению к Яковлеву не предприняли, хотя и раздавались голоса, требовавшие возмездия. Отец лучше других представлял себе, сколько людей вольно или невольно участвовали в сталинской мясорубке. Он был против охоты на доносчиков, охранников и других подручных палачей. За исключением особо зверствовавших. А кто выделит этих «особо»? Отец боялся сведения счетов, мести, не раз повторял, что так легко развязать новую кровавую бойню, из которой мы не сможем выбраться. Проблема сложная. В глобальном плане отец, по всей вероятности, прав, но такого решения никогда не приемлет сын, у которого пепел его сожженного отца стучит в сердце.

Яковлева не тронули, но отец с тех пор относился к нему с плохо скрываемым отвращением. Он оказался единственным из конструкторов такого ранга, ни разу не побывавшим у отца в гостях на даче ни под Москвой, ни в Крыму. Не помню, принимал ли его отец вообще. Яковлев платил отцу той же монетой.

На посту наркома арестованного Шахурина сменил его заместитель Дементьев. Человек, до тонкостей изучивший не только авиационное производство, но и неписанные правила поведения там, в опасной близости от Кремля, где рукой подать и до Лубянки. Особую осторожность он проявлял в вопросах новой техники.

Так как же произошел раздел?

Крылатые и зенитные ракеты отходили к авиации, по всем статьям это тот же самолет. На баллистические же объявился иной претендент. Энергичному и честолюбивому молодому наркому оборонной промышленности Дмитрию Федоровичу Устинову было мало пушек, прославивших его ведомство в войну.

Какая главная задача артиллерии? Забросить снаряд как можно дальше, зарядив в него как можно более разрушительный заряд. Для этого увеличивают калибры, удлиняют стволы, идут на другие ухищрения. И за все приходится дорого платить, и не только деньгами, — пушки начинают весить десятки и сотни тонн. Перевозить их с места на место становится почти невозможно, уходят недели на установку и сборку орудий, требуются специальные железнодорожные эшелоны для транспортировки и сотни людей обслуги. Устинов понимал, что тяжелая артиллерия приблизилась к пределу своих возможностей. В баллистической ракете он нашел спасение. Она просто во много раз увеличенный артиллерийский снаряд, не нуждающийся в стволе. К тому же вооруженцы уже делали ракеты, прославившиеся в войну «катюши». В результате баллистические ракеты у нас приписали к артиллерии. О технологических тонкостях производства нарком не заикался. Я не знаю, как конкретно принималось решение. А вот за аргументацию я ручаюсь. Все это не раз слышал и от самого Устинова, и от его людей калибром поменьше. Неверный первый шаг повлек за собой фантастические затраты. Практически на пустом месте создавалась параллельно с авиацией новая отрасль промышленности: исследовательские институты, материаловедение, двигателестроение, приборостроение, конструкторские бюро и заводы, заводы, заводы. Счет пошел на десятки и сотни миллиардов рублей. Бывшие мастера-пушкари осваивали незнакомые технологические процессы, учились, ошибались, в муках открывали давно открытое. А за забором в соседнем ведомстве подобные предприятия давно существовали и, в меру сил, успешно работали. Они могли решить и новые задачи, выполнить новые заказы. Наверное, потребовалось бы что-то усилить, кого-то расширить, кого-то перепрофилировать. Но не строить же заново? Но кто станет обращаться к соседям?

Получив «добро», Устинов хватко взялся за дело. В первую очередь требовалось найти кадры. Любимое детище маршала Тухачевского — Ракетный научно-исследовательский институт, где начинались работы в этой области, давно распался. Со специалистами, один за другим оказавшимися врагами народа, вредителями, поступили как подобает. Вернулись единицы. Не сразу среди них выделились двое закоперщиков: Сергей Королев и Валентин Глушко. К началу 60-х годов новая ракетная отрасль практически сформировалась. Вот только заводов, как всегда, не хватало.