Никита. Зона. Противостояние

– Я вам сейчас что-нибудь другое нарисую. Дверь нарисую!

Грифельный малыш снова оказался на стене. Дверь получилась большая, прямо, как настоящая.

Любопытство – всесильная вещь! Аленка преодолела страх и подошла к стене. Потрогав нарисованную Тимохой дверь, девочка осторожно толкнула ее створку и исчезла. Павлик ринулся за ней и тоже пропал. Андрюха, хотя ему уже было страшно, последовал за друзьями. Как только он коснулся рукой рисунка, его выбросило куда-то по ту сторону стены. Никита был последним. Его втянуло в обозначенный проем, словно огромным пылесосом.

Глава 4

Исчезла больница. Исчезло вообще все, что только что окружало ребят. Опомнившись, они обнаружили себя лежащими на земле, покрытой густыми зарослями папоротников, среди которых возвышались стволы высоких деревьев, похожих на пальмы. Откуда-то неподалеку доносилось журчание воды. Причудливо изогнутые ветви и лианоподобные стебли других растений, переплетаясь, окружали их со всех сторон. Над головами вилась мелкая мошкара, издавая противный писк. Издали доносился утробный рев и короткие вскрики. Воздух тяжелый и влажный. Душно. И почти темно, потому что растительность закрывала все вокруг, не давая солнечным лучам пробиться вниз, к земле.

– Ребят, мне кажется, это джунгли, – прошептал Павлик, растерянно озираясь по сторонам. Ему, наконец, удалось найти свои очки, которые свалились при падении. Водрузив их на нос, Павлик изрек, снова почти шепотом:

– Да! Это совершенно точно, джунгли! Это невозможно!

В который уже раз, сняв и одев очки, он сильно потер ладонью лоб. Очки вновь оказались в руке.

– Разбудите меня, пожалуйста, кто-нибудь! Я, наверное, сплю и не могу проснуться! Ребят, пожалуйста!

Андрюха, еще не вполне отойдя от встречи с носорогом, сидел на земле, недоверчиво вглядываясь в окружающее пространство.

– Так не бывает! Этого не может быть!

Взъерошенный любитель сладкого повторял эту фразу уже пятый раз и больше, видимо, ничего сказать не мог. Он бы с удовольствием еще добавил, что хочет к маме. Но рядом была Аленка. Да и перед остальными ребятами было неловко проявлять такое малодушие.

Аленка молча разглядывала что-то у себя под ногами, пребывая в состоянии ступора. Андрюха первым опомнился и осмотрелся в поисках Никиты. Он вспомнил о друге, и с ужасом осознал, что Ник не может ходить. Нигде поблизости Никиты видно не было. По всей видимости, его забросило несколько дальше, чем всех остальных. Не успел Андрюха призвать друзей на поиски, как Кит сам появился перед глазами, выбираясь из зарослей стоящего стеной папоротника. У Аленки раскрылся от удивления рот. Павлик в который уже раз сдернул с носа очки. До Андрюхи не сразу дошло, что Никита идет. Идет! Кит продирался сквозь заросли, и шел так уверенно, словно и не было у него никакой проблемы с ногами! К Нику вернулась способность ходить! Это было здорово! Это было так чертовски здорово, что у Аленки навернулись слезы на глаза.

– Вот это да! – Андрюха улыбался во весь рот, забыв про только что пережитый ужас.

Павлик подбежал к Никите, смущенно хлопнув его по спине. Он был так удивлен и так сильно обрадован, что растерялся и не знал, что в этой ситуации можно сказать и как себя вести. Никита и сам был растерян. Он передвигался скорее автоматически, чем осознанно. Он еще не до конца понял, какое чудесное чудо с ним случилось.

– Тимоха! Тимоха где???! – Андрюха вспомнил еще об одном персонаже, ставшим частью их компании и по вине которого они находились сейчас неведомо где.

– Да здесь я!

Скрипучий голос грифельного человечка доносился слега приглушенно.

Ребята напряженно всматривались в окружающие их заросли. Тимоху нигде не было видно.

– Может ты, все-таки, поднимешь свою задницу?!

Андрюха осознал, что голос слышен откуда-то из-под него. Он вскочил, как ужаленный. Тим распластался по траве. Вид у него был недовольный, и это мягко сказано.

– Мог бы извиниться ради приличия!

Человечек, освободившись, принял первоначальный облик и, продолжая бубнить шепотом что-то неодобрительное в адрес Андрюхи, перебрался на пенек, торчавший поблизости.

Андрюха был смущен. Понятно, что плюхнулся он на приятеля во время падения не нарочно. Но все-же…

– Извини, – Андрюха сказал это еле слышно. Как-то странно было извиняться перед нарисованным персонажем, возникшим из блокнота. Потом понял, что уж лучше не извиняться вообще, или надо сделать это как следует. – Прости меня, Тимох! Я же не специально! Ты ж понимаешь!

Андрюха говорил уже вполне искренне, и заметно было, что ему неловко.

– Да ладно! Проехали!

Тимоха небрежно махнул рукой. Но на его нарисованной рожице читалось глубокое удовлетворение. С ним считались! Это кому угодно покажется приятным.

– Ребят, что делать то будем? Как назад попасть? Тимоха! Это твоя работа! Нас сюда закинул ты. Ты знаешь, как вернуться? -

Друзья собрались около пня, на котором восседал их нарисованный приятель. Тот заметно стушевался и выглядел растерянным.