Нико

— Мия, — Кэт спрыгнула с кровати и обвила руками свою старшую сестру. Мия, работающая в городе, и Кэт занятая в школе и задействованная в мероприятиях в пригороде, между собой в основном общались через интернет, но всякий раз, как они встречались, Мия понимала, насколько сильно она скучала по своей сестре и насколько виноватой себя чувствовала, что оставила ее дома одну. Данте переехал давным-давно, как и заместитель отца, который помогал управлять капо семьи Тоскани, также как управлял и собственной командой.

— Ты постригла волосы, — Мия пробежалась пальцами по густым, прямым волосам, теперь доходившим лишь до плеч сестры. — Мне нравится.

— Я сделала это к моему восемнадцатилетию, но отцу это пришлось не по душе, — вздохнула Кэт. — Он сказал, что мужчинам нравятся женщины с длинными волосами, а не те, которые одеваются и ведут себя как парни. Мне пришлось пообещать, что я никогда снова не постригу их.

— Он не… — рука Мии замерла на месте.

— Нет, — Кэт опустила сестру. — Он не причиняет мне боль, как делает это тебе.

Мия вздохнула, не осознавая, что сидит и держится за пушистое розовое одеяло Кэт. Она защищала Кэт, когда жила дома, беря всю вину на себя, когда Кэт делала что-то не так; вмешивалась, когда думала, что их отец мог потерять самообладание. Когда она наконец-то была сыта всем по горло, она умоляла Кэт уйти с ней, но ее младшая сестра заверила ее, что отец не тронет ее, даже если Мия уйдет, и она была права.

Кэт присела рядом с ней и прислонилась к плечу Мии, переплетая свои пальцы с ее. Мия сжала руку Кэт. У Мии заняло много времени, чтобы привыкнуть к физическому проявлению ласкового характера сестры. Их мать редко обнимала их, а единственные прикосновения от ее отца сопровождались болью.

— Расскажи мне о школе.

Кэт рассказала о своих занятиях, друзьях, и внешкольной деятельности. Она показала Мии несколько рисунков, нарисованных в художественном классе, и Мия пролистала портфолио сестры, поражаясь ее таланту.

— Весьма недурно, Кэт. Действительно круто. Ты подумывала о том, чтобы посещать художественную школу?

— Я не могу себе этого позволить, а спрашивать я боюсь, — быстро сказала она. — После того, через что ты прошла…

Мия крепко сжала губы. Она подала заявление на программу обучения информатикой в Калифорнийский университет, не обсудив с родителями. Когда она получила письмо о зачислении, она объявила, что покидает дом, и ее избили еще сильнее, чем в тот вечер в ресторане. Но ее не остановили даже синяки и сломанная рука. Как только она была способна вставать, то упаковала сумку и вышла за дверь. Она отплатила свое обучение с помощью стипендии, займов и работая на двух работах между учебой. Первые пару месяцев, она жила в ужасном ожидании того, что люди семьи притащат ее обратно домой. Но отец оставил ее покое, лишь потребовав, чтобы она раз в месяц присутствовала на семейном ужине. Они никогда не говорили об этом, а на ее выпускном появилась лишь Кэт.

— Он не причинит тебе боль, — сказала Мия. — Ты — особенная, Кэт. Он не ненавидит тебя так, как ненавидит меня. И если ты захочешь переехать и пойти в художественную школу, ты всегда сможешь остановиться у меня.

— Я не могу оставить маму наедине с ним. Он обращается с ней лучше, когда я поблизости, и думаю, что ей стало бы слишком одиноко.

Мия почувствовала укол вины, что у нее с матерью никогда не было тех отношений, какие были у Кэт. Хотя ее мать всегда была ей матерью во всех отношениях, но не защищала ее от постоянных издевательств, поэтому они никогда не были близки. Мия просто списала это на то, что они были слишком разными. Она никогда не наслаждалась походами по магазинам, прическами, или маникюрами. Ее не волновали развлечения, показы мод, чем занимались кинозвезды или что надевали знаменитости. А ее мать не интересовалась компьютерами, интернетом, равенством мужчин и женщин в политике или феминистским панк-роком.

Они разговаривали, пока не пришла мать Мии, чтобы сообщить, что прибыл Данте, и ей было необходимо пройти в кабинет отца. Мия поцеловала Кэт в щеку и прошла к главной лестнице, чтобы спуститься вниз и пройти по мраморному коридору, украшенному столами с золотой окантовкой, греческими статуями и огромными вазами с цветами, в задней части дома. Альфио шел за ней по пятам, он шагал удивительно тихо для такого крупного человека. Он был главным телохранителем отца так долго, сколько она себя помнила и ни разу не видела, как он улыбается.