Никогда не буду твоей

— Подбирай выражения, пап, — задираю подбородок, когда смотрю на отца. Его слова, брошенные небрежно в сторону Лолы, задевают меня как никогда.

— Я пытаюсь тебе глаза раскрыть, по ней же видно, что хочет урвать побольше денег.

— Не говори того, чего не знаешь.

— И чего же я не знаю, просвяти, сын, будь добр? — Отец смотрит жестко, бескомпромиссно. На скулах ходят желваки — верный признак того, что его вывели из себя.

— Многого не знаешь. И вряд ли есть смысл начинать узнавать.

— Никита! — Снова угроза в голосе. — Прекрати паясничать и строить из себя чертова умника! Сначала вспомни на чьи деньги ты так беззаботно живешь.

— На твои, пап, — чувствую, как сжимаются кулаки. — Ты ни дня не давал забывать, спасибо, что и сегодня напомнил.

— Если бы ты вел себя подобающим образом, не пришлось бы этого делать.

— Не подобающим — это, значит, иметь свое мнение и не желать становиться таким, как ты?

— Не передергивай мои слова. Ты мог бы принести пользу нашему семейному бизнесу.

Усмехаюсь и устало потираю переносицу. Бесполезно разговаривать с человеком, который говорит на другом языке. Который из года в год талдычит лишь об одном. Бизнес, бизнес…

Нет, я не из тех, кто боится работы и собирается всю жизнь прохлаждаться, надеясь на родительские деньги, наоборот, у меня есть свое видение будущего, есть свои идеи, которые хочется воплотить в жизнь. Отец же считает, что есть только один верный путь — продолжить работать в его компании. Причем, ладно бы работать и достигать чего-то вместе, нет же, он просто хочет выехать на удачной партии сына и дочери Баринова.

— Я думаю, нет смысла продолжать этот разговор.

— Это здесь решаю я. Кто это такая?

Вот ведь прицепился к Лоле. Чуйка не подводит, видать, смекнул, что неспроста привел её домой.

— Моя девушка. — Практически иду ва-банк, выкладывая свои карты первым.

— Девушка, — усмешка папы такая саркастичная, точно я сказал, что Земля квадратная. — Ладно, не хочешь говорить, не говори, но чтобы я её больше здесь не видел.

Решаю промолчать, но только для того, чтобы поскорее отвязаться от этого разговора.

— Ты что-то хотел?

— Хотел, сын. Я хочу передать тебе кое-какие дела, загляни в офис на неделе.

А по телефону это нельзя было сказать? Или все-таки пришел прощупать почву, оценить степень моей «самостоятельности».

— Загляну.

Они с Бариновым сговорились? Тот тоже все звал меня к себе на рандеву, подозреваю, что не только ради деловой беседы. Будет капать на мозги, нахваливая свою дочурку.

Когда папа уходит, я еще долго стою на месте, утопая в своих мыслях. После его визитов всегда так — на душе тяжесть, в голове бардак. Может быть, все дело в том, что мы с ним ни разу так и не поговорили с того самого проклятого дня? После смерти мамы всё пошло наперекосяк…

— Ушёл?

Не сразу догоняю, что это нимфа вышла из своего укрытия. Резко поворачиваюсь к ней, словно меня поймали за чем-то очень личным. Мысли-то она читать не может, можно расслабиться.

— Не переживай, больше не придет.

— Я не переживаю.

Ага, по глазам вижу, как именно не переживает. Отец тут такую бучу устроил, что стены тряслись.

— А чего опять ревела?

— Я… Никита, мне очень нужна твоя помощь.

Таак, все-таки не в одном отце дело. И судя по ноткам обреченности, Нимфе реально нужна помощь. Ловлю себя на мысли, что походу крыша поехала, раз, готов по первой её просьбе хоть в огонь, хоть в воду.

А еще рад, что она впервые так открыто ко мне обратилась. Значит ведь что-то Лола для себя решила?

Как минимум, поняла, что мне можно доверять. Я, конечно, тот еще засранец, знаю, но и человеческое мне не чуждо.

— Что случилось?

— Мама. — Чувствую, как напрягаюсь, когда слышу от нее это слово. Для меня оно всегда несло сакральный смысл, обозначало самое светлое, что было в моей жизни. Теперь даже сказать его некому, иногда от этого осознания кроет так, что хоть на стенку лезь.

— Что с ней?

— Я ничего толком не знаю. — Разводит руками. — Мама попала в больницу, мне очень нужно её навестить. Ты можешь мне помочь? Пожалуйста. — Добавляет Нимфа в конце, глядя мне в глаза.

Спрашивает еще. Даже без волшебного «пожалуйста» сделаю все, о чем она попросит. Почему? На этот вопрос я пока не готов ответить, решаю подумать завтра.

Глава 18

Лола

Все те же лица, все та же локация. А именно, я и Никита снова держим путь на его машине. Только в этот раз поездка обещает быть не быстрой и не легкой.

Думаю о матери, и сердце сжимается. Что если с ней что-нибудь случится? Давление — это ведь не шутки.

— Нимфа, а теперь расскажи мне, что случилось?

— У мамы поднялось давление, её увезли в больницу. Больше ничего не знаю, — судорожно выдыхаю, чувствуя, что меня вновь бросает в дрожь от плохих мыслей. — Если бы Лика не сказала, я бы так и ходила в блаженном неведении.

Злые слезы катятся по моим щекам, но я беру себя в руки. Под пристальным взглядом Беса сделать это очень сложно.

— Малыш, все будет хорошо.

Бах! А вот это был нокаут для моей нервной системы. Всхлипываю и реву, точно белуга.

Никита сворачивает на обочину и тормозит.

— Нимфа, да брось ты.