Никогда не было тебя, Цыгания!

Нам ли, чоро[1] цыганам, сказывать сказки! Что мы можем рассказать? Книг мы не читаем, а ведь в них-то и прячутся дивные истории. Кто теперь может придумать сказку? Прежние сказочники все по мерли: и старый Феро, и семьи Бубра да Хаши — все-все, нам же не до сказок. Мы должны работать от зари до зари, ведь рогульчатый и корабельный гвоздь ценятся в грош. Здорово приходится поработать молотом, чтоб наковать этих гвоздей фунтов шестьдесят в день. Вот и не стало у стариков сказок. Работают они да молчат словно рыбы. Тяжело достается хлеб гвоздарю, доложу я вам. А ведь знают нас во всех краях: венгерский ром[2]-гвоздарь не имеет себе равного. Года два тому назад поселили к нам сюда греков-бедняков, так не выдержали — все поудирали. Еще бы! Летом, в жару, бить по горячему железу — не детская забава. Заводы и те пыхтят, а тут попробуй-ка вручную. Взять хотя бы костыли — ну, чем рельса прикрепляется к шпалам, вы, наверное, видели такие, — так вот, если отлить брусок и выточить костыль, то головка будет непрочной, отколется. А мы берем гвоздь, накаляем, кладем на наковальню, вот так, поглядите, оттачиваем его, потом другим концом придвинем к краю наковальни и раза три-четыре хорошенько ударим по нему, затем, легонечко постукивая, придаем ему форму красивой буквы Т. В мгновение ока костыль готов. Уж такой гвоздь не сломается, он так и гнется, так и льнет к рельсе.

Вот так-то. А вы про сказки. Да и кому рассказывать? Чаво[3] целыми днями в школе, в детском садике или. как это там называется. так кому же нужны наши сказки? Старый Чунко, музыкант, — он уж теперь подбирается к седьмому десятку — выйдет ко мне, бывало, еще малышом, а то и подростком: «Дядя Напо, расскажите сказку», — а сам кладет рядом со мной пачечку двухкрайцарового табаку. Да из батраков приходят ребята. Прежде-то было совсем не так, как теперь. Теперь дети в школу ходят, а тогда они играли за Холмом тысяча восемьсот сорок восьмого года. Помню, только крикнешь им:

— Идите сюда, заходите! Пецо! Суска! Кико! Хотите сказку послушать? Мы остановились на самом интересном месте, когда слепой полицейский поймал подручного мясника! Идите же, идите скорее! Кто придет сюда уголь дробить, тот услышит сказку!