Никогда не играйте в смерть

На этих словах Алексей Ронин не выдержал и врезал ему по почкам, так как бил в старые добрые девяностые, чтоб следов не оставалось. Через четыре часа после этого кто-то убил Облачного, а может, и его жену? А может, это и правда я? – подумал Ронин и испугался, что кто-нибудь услышит его мысли.

Генка

Несмотря на все ужасы происходящего вокруг, Генка пришла на завтрак довольная. Правда, завтрак закончился, ведь время подходило к одиннадцати утра. Генку не хотели пускать, но врожденное обаяние и пара комплиментов женщине-администратору сделали свое дело, как-то уж очень хорошо получалось у нее ладить с женщинами среднего возраста. В пустом зале, где официанты уже гремели тарелками и убирали блюда шведского стола, завтракалось наиболее хорошо, как-то по-домашнему. Вроде как утро в воскресенье, бабушка моет посуду, мама убирает оставшиеся пироги в холодильник, а папа пылесосит пол. Скорее всего, Генка когда-то такое видела, ну почти такое, жаль, что уже забыла. Но именно таким в ее фантазиях было счастливое домашнее утро.

– Привет, Генка, – прозвучало над ухом и выдернуло ее из своего счастливого утра.

Возле столика стояла ее новообретенная бабушка и улыбалась.

– Привет, Лизи, или теперь мне называть тебя бабулей? – спросила Генка и тоже улыбнулась ей. Во-первых, у нее было прекрасное настроение, а во-вторых, она и вправду была рада ее видеть.

– Нет, давай останемся с именами, без родственных подробностей, – Елизавета Никитична была рада, что Генка именно так воспринимает все происходящее.

– Как мы вчера дали, а? – Генка еле сдерживала смех. – Мы выиграли?

– Прости за вчерашнее, как-то все понеслось, одно за другое, – тон у Лизи, конечно, был не извиняющимся, а довольным, – ну ты тоже хороша, зачем полезла к этому чудовищу.

– Кстати, про Николая второго, надо бы взять колбаски в номер, а то он от голода умрет, – Генка уже откровенно хохотала. – Но если говорить про кота, то ты-то зачем на этот старый стул полезла, я бы и сама справилась.

– Ну, во-первых, я решила, что у меня маленький вес и все пройдет отлично, но, видно, пора на диету; а во-вторых, я своих не бросаю, – и, сделав удивленные глаза, спросила: – А что Николай второй делает у вас в номере?

– О, это отдельная история, – и начала, подробно подключая жесты, рассказывать, как они вчера посидели в кафе.

Когда Жора зашел в ресторан, он увидел хохочущих во все горло Генку и ее бабушку. Причем Генка что-то рассказывала, показывала и танцевала, немного подпрыгивая, в общем, происходило настоящее веселье двух родственных душ.

– О, Жора, привет, – Генка помахала ему рукой, – присоединяйся, правда, кроме кофе и бутеров для Николая второго, ничего не осталось, но я думаю, один ты можешь съесть, император не обидится.

– Спасибо, Гена, я не буду, – Жора был настолько растерянным, что не мог сдержать своего расстройства, на нем не было лица. – Ася в полиции, ее обвиняют в убийстве Марьяны, она сказала, что теперь ты должна слушаться меня.

Генка замерла, не зная, как реагировать, потому что это не может быть правдой, а если это шутка, то она глупая и жестокая.

– Жора, скажи, что ты поел грибов и у тебя бред, и постарайся побыстрее это озвучить, иначе я впаду в панику, а я в панике, Ася может подтвердить, – только и произнесла она.

– А еще она сказала, – продолжил невозмутимый Жора, находящийся сейчас где-то в своей вселенной, – чтоб мы отвезли мазь Тамаре Борисовне, она лежит в ее сумке. Не товарищ капитан, а мазь, – как бы пояснил Жора.

На этих словах Генка поняла, что это правда, и заплакала крупными беззвучными слезами. Глядя, как странно плачет эта девочка, Жора понял.

– Точно, Тамара Борисовна, она может нам помочь, хватит ныть, берем мазь и поехали.

Роман Заливной

Сидя на стуле напротив следователя, Роман Заливной мучился двумя вещами: похмельем и мыслью, что жена его бросает. Обе вещи мучили его одинаково сильно, поэтому на вопросы он отвечал вяло, неохотно и явно тормозил. Но следующий вопрос следователя вывел Романа Заливного из ступора.

– Роман Михайлович, у вас есть на стороне семья?

– Сейчас нет, – помедлив, ответил он.

– А три года назад?

И перед глазами Романа всплыли воспоминания, Париж, отель Park Hyatt, Роман был тогда счастлив, по-настоящему счастлив. Отпросившись у Анны на шопинг, он был свободен целых три дня. Но главным бонусом этих выходных было то, что он может провести их со своей семьей, своей любимой семьей.