Никогда не играйте в смерть

– И последний вопрос: где сейчас ваша вторая семья? – уточнил Васечкин.

– Три года назад я расстался с ними обеими, я понял, что они приносят мне несчастья.

Василий Свобода

Василий сидел на камнях у моря и плакал, его тонкая натура подсказывала ему, что его обязательно посадят. Следователь, конечно же, не поверил, что он плюнул на Марьяну из зависти, а ведь он честно так и сказал, мол, позавидовал тому, как она талантливо умирала, после этих слов следователь еще внимательнее посмотрел на Васю, и Василию показалось, что он закопал себя еще больше. Тогда для быстрой поимки настоящего убийцы Вася попытался вспомнить все, что в последнее время несла пьяная Марьяна, а несла она много, и сразу не разберешь, где была правда, а где вымысел творческой натуры.

– Что ноешь? – пронеслось грубое приветствие, и Вася, вытерев слезы, поднял голову. Рядом с ним стояла одна из хозяек студии, выглядела она очень пикантно. На ее огромную во всех смыслах фигуру был натянут леопардовый спортивный костюм, а сабо в тон костюма на высокой платформе очень неуверенно несли всю эту красоту. Вася даже немного испугался, когда она, произнеся грубое «Шампанское будешь», рухнула рядом на камни.

– Утро ведь еще, – попытался сопротивляться Вася.

– Ну, видишь, какое хреновое утро, ты рыдаешь, а я если не напьюсь сейчас, то побегу к следователю сдаваться, так что у нас с тобой один выход – напиться.

– Вы думаете, – Вася был раздавлен бессонной ночью и событиями предыдущего дня, поэтому не мог сопротивляться абсолютно, тем более Анне трудно сопротивляться в принципе.

– Уверена, – сказала Анна и протянула Васе бутылку, – только надо познакомиться, а то как-то неприлично пить шампанское с горла с незнакомым человеком.

– Вася, – представился Василий и принял бутылку шампанского, как индейцы принимают трубку мира, торжественно и обреченно.

– А меня можешь звать Нюркой, так меня в деревне бабуля звала, буду ностальгировать.

– Вы из деревни? – Вася решил, что нужно поддерживать разговор, хотя бы из вежливости.

– Ну, во-первых, давай на ты, я еще молода и прекрасна, а во-вторых, в деревне жила моя бабуля. Она мне родителей заменила, они все карьеру делали, и только баба Зоя меня любила. Святой был человек, умная, добрая, бескорыстная, я таких больше в жизни не встречала. Главное – сын ее, мой отец, мразь редкостная, шел по головам, деньги зарабатывал, не выбирая средств, а она святая, бывает же такое, я таких людей больше в жизни не встречала.

– Я такой, – без тени смущения сказал немного захмелевший Василий и передал бутылку собеседнице.

– Это прекрасно, Вася, наконец, я тебя нашла, – сказала Анна и, положив руку ему на плечо, окунулась в воспоминания, три года прошло, а как вчера было.

– Анна, я бы тебе советовал не лезть в бизнес, а стоять у плиты. Ты такая же бизнесменка, как я пекарь, – Облачный сидел, развалившись в кресле и насмехаясь, даже не разговаривал с ней, а декламировал. – Пусть вон твой Ромик ведет мужские дела, хоть ты его полностью раздавила, но в молодости это был не глупый парень. Запомни, мы не будем переименовывать наши кофейни в убогое «У бабы Зои» только потому, что так звали твою бабку. Ты здесь не главная, заруби себе на своем сделанном носу, там, где Облачный в доле, только он решает, как и что будет работать. Леха Ронин молчит, Ромик твой молчит, а твое мнение вообще никто не спрашивал.

Самое противное, что они и правда все молчали, уткнув глаза в пол, слабаки. Именно на этом разговоре, который произошел в тот злополучный день, Анна поняла, что она до скрежета зубов хочет убить этого самовлюбленного павлина Облачного.

– Вы очень красивая, – слова Василия выдернули ее из воспоминаний.

– Ну вот, видишь, Вася, как шампанское делает утро добрым, – сказала Анна, принимая от него бутылку.

Сашенька Озеров

– Не стучите мне по голове, – Саше казалось, что он орет, а на самом деле он шептал, еле шевеля губами. Стук не прекращался, он не становился сильнее, но и не нарастал, он был монотонным и постоянным, таким, как капает вода из крана.