Никогда не поздно

— Потом, — прошептала, глядя на свое отражение в зеркале, — я подумаю обо всем потом. А сегодня, сейчас… я хочу просто быть счастлива. Пусть мое счастье будет недолгим, пусть даже оно продлится всего один день, пусть завтра все изменится. Пусть. Но омрачать это чувство я не буду.

Спать я ложилась с улыбкой на губах и вопреки ожиданиям уснула почти сразу.

И всю ночь видела во сне Леммарда Брокка. Он улыбался мне, обнимал, смотрел на меня с выражением такого искреннего восторга и восхищения, что проснулась я тоже с глупой улыбкой на губах. Наверное, так и улыбалась всю ночь, как дурочка, но ничего не могла с собой поделать. Напевала, когда умывалась, едва сдерживалась, чтобы не пуститься в пляс, когда выбирала платье. Даже на какой-то миг пожалела, что не поддалась на уговоры Камиллы и не прикупила в Райене раза в три больше нарядов. Но тогда мне казалось такое расточительство совершенно неуместным, а сегодня мне впервые в жизни было важно выглядеть красивой.

А потом стало вдруг не до смеха.

Глава 26

Камилла ворвалась в мою спальню как и всегда без стука. Хорошо еще, что я уже была полностью одета и даже волосы заплела, поскольку следом за подругой в мою спальню ввинтился Эван. Огляделся по сторонам, особое внимание уделил аккуратно заправленной кровати (я даже в Делгаре не смогла избавиться от приютских привычек и всегда заправляла постель сразу же, как вставала поутру), фыркнул, как-то хулиганисто мне подмигнул, а затем полностью сосредоточил внимание на своей невесте. Которая, стоит признать, совершенно не обратив внимания ни на мой ошарашенный вид, ни на кучу вопросов, которые вполне обоснованно возникли у меня после ее вот такого бесцеремонного вторжения в мою, между прочим, спальню, уже копалась в шкафу.

— Ну? — и вид у Эвана при этом стал такой… ну такой, какой бывает у того же профессора Майерса после контрольной, когда он рассматривает наши работы и точно знает, что ничего толкового там не увидит. — Порадуй меня, красавица. Есть там что-нибудь приличное?

— Ты сейчас пошутил, да? — огрызнулась Камилла и принялась вытаскивать из шкафа мои немногочисленные наряды, во второй раз за сутки, между прочим.

— Нет, принцесса, — мотнул светловолосой головой Эван и направился к креслу, стоящему у окна. — Я просто полон надежд, что еще не все потеряно.

— Доброе утро, — на пороге спальни (а дверь эти двое, между прочим, даже не потрудились закрыть) появился Лемм. Он был уже полностью одет, свеж и прекрасен, как летнее утро, и держал в руках белоснежную лилию. Такие росли в пруду, вокруг которого мы с Камиллой любили прогуливаться. Я частенько засматривалась на чудесные растения, но, увы, достать их не было никакой возможность, поскольку пруд был достаточно велик и, по словам Камиллы, определенно очень глубок, а цветы эти цвели практически на самой его середине. — Что тут у вас происходит?

— Пытаемся определить, в чем сегодня наша Айрин отправится на бал, — снова огрызнулась Камилла, вытаскивая одно из моих повседневных платьев. Серое, с глухим воротом и длинными узкими рукавами. — Ужас просто. Только не говори, что я была с тобой, когда ты его покупала.

— Именно ты и посоветовала мне это платье, — мстительно произнесла я, растворяясь во взгляде Лемма.

Он оказался рядом, улыбнулся так же, как улыбался вчера (точно знал, какое действие оказывает на меня эта его улыбка), протянул цветок.

— Вам вот все нежности и охи-вздохи, — подруга не выдержала, отшвырнула платье на кровать и повернулась к нам, уперев руки в бока и всем своим видом выражая крайнюю степень ярости. — А у нас проблема. Даже не так — беда! Самая настоящая. Бал уже через несколько часов, а Айрин совершенно нечего надеть. Вот ты, Лемм, смотри на меня, когда я к тебе обращаюсь, разве ты не хочешь, чтобы твоя любимая выглядела великолепно?

— Айрин всегда выглядит великолепно, — не глядя на Камиллу, ответил Брокк, увлекая меня на кушетку у окна. Сразу усадил меня, затем пристроился рядом, обхватил одной рукой за плечи, второй сжал мои пальчики, осторожно поглаживая их время от времени. — Даже в форме адепта-боевика, она самая красивая. Мне все равно, какое на ней платье.

— Ага! — насмешливо фыркнул Эван. — А вообще без платья она и того краше.

Я напряглась. Стало неприятно. Очень. И ощущение такое, что мне в душу чем-то мерзким запустили. Гадко так стало. Лемм словно почувствовал мою реакцию, потому что вдруг поднял голову и посмотрел прямо на друга. Холодно посмотрел. А от тона, каким он произнес следующие слова, даже у меня холодок по спине прошелся:

— Если ты сейчас же не закроешь рот, я буду вынужден сделать это сам, Эван. Не вынуждай меня.

— Прости, — очень тихо отозвался Росс. — Я забылся и…, Айрин, мои слова не относятся к тебе совершенно. Это просто… дурная шутка.