Никогда не поздно

Сколько себя помню, все вокруг, как один твердили, что геи это зло в чистом виде. Большой грех и грубое преступление совершенное против природы. Трудно согласиться с этими утверждениями, учитывая полученный сегодня опыт. Допустим, Артур, в свободное от преступлений время, любит сосать члены. Разве делает это его плохим человеком? Думаю, что нет. Извращенцем? Безусловно, да. Но все люди в какой-то степени извращенцы. Мы с моей первой женщиной порой вытворяли такие дикости, что после с трудом могли смотреть друг другу в глаза. И кажется мне, что в этом я не одинок. Глупо осуждать человека только за сексуальные предпочтения, учитывая, что за ними могут скрываться настоящие, чистые чувства. Каждому человеку стоит это понять, рано или поздно. От всех этих воспоминаний мне удалось перевозбудиться. Член мой окреп и находится в полной боевой готовности. Двадцать пять сантиметров черного золота, как любила называть его моя бывшая жена. Сгорая от желания, я схватил его обеими руками и принялся неистово, с яростью мастурбировать. Огромный и бархатный, он нежно ласкает мою руку в ответ, скользя в ладонях как сыр в масле. Дыхание начало прерываться, и непроизвольные стоны начали вырываться из груди, напрягая диафрагму. Мне хотеться кричать от удовольствия, хотеться поделиться с миром своим наслаждением. Мои грязные животные инстинкты сношают меня прямо в эту самую минуту. Я стал заложником своих пошлых мыслей. Стокгольмский синдром, сделанный своими руками. Тело, изнемогающее от нехватки внимания и ласк, так и просит меня обратить на себя внимание. Сдавливая грудь и шею, мне удалось перейти на новый уровень эротического восприятия. Извиваясь в ванной, как беспомощный, не умеющий плавать детёныш, я расплескал почти половины ванны, но ни на мгновение не прервался, все также активно насилуя себя своими самыми сокровенными фантазиями. Время выходить на финальный круг пришло. Все оставшееся внимание я сконцентрировал на головке. Лаская ее пальцами и сжимая плавными, неторопливыми движениями, мы с моим членом оказались у самой черты. Волна оргазма накрыла меня с головой. Удар бушующий волны оказался настолько сильным и беспощадно прекрасным, что моя связь с реальностью была разрушена окончательно. Мои бурные стоны слились в одно целое с изнеможенным от удовольствия телом и погрузили меня в утопический сон, в котором нет правил, законов и ограничений. Короткий, волшебный, удивительный миг. Горячее семя накрыло мои руки и прежние мысли начали возвращаться на свое прежнее место.

– Что это было?

Это был первый вопрос из тысячи. Отдышка у меня сейчас сумасшедшая. Чувствую себя олимпийским чемпионом, пробежавшим стометровку за рекордное время. Сев в ванной, сведя ноги у груди, я закурил еще одну сигарету, пытаясь вспомнить, как давно мне было так же хорошо, как сейчас. И как после такого не чувствовать себя извращенцем? Не в каждом порно, актеры так чувственно и грациозно мастурбируют. Двух годовой перерыв в сексе сделал свое дело.

Осталось смыть с себя любые напоминания о сегодняшнем вечере и можно отправляться спать. Дотянувшись до губки и выдавив на нее толстый слой геля для душа, я начал тщательно намыливать все, что было выше уровня паха. Следом, встав в полный рост, прошелся по всему что осталось. Дотянувшись до душа, я поднял его над головой и включив подачу воды, оказался под мощным, очищающим потоком, обжигающим, расцарапанную губкой кожу. Приятно снова почувствовать себя человеком. Мой запах перестал вызывать у меня чувство отвращения. Ступив на залитый, от моих сексуальных утех, водой пол, я, стараясь не под скользнутся, накрыл себя полотенцем и за пару умелых движений сказал оставшейся на теле влаге, прощай. Уборку и стирку придется оставить до лучших времен. Бросив полотенце на пол, и оставшись в полном неглиже, меня систематически потянуло в постель. Честера не смущает моя нагота, и он терпимо относиться к моей любви спать обнаженным. Мой верный, четвероногий лентяй, лежит в той же позе, что и прежде. Вот мне и сторожевая собака. С другой стороны, не мне его осуждать. Проспать лишних двенадцать часов будет для меня непозволительной роскошь, о которой можно только мечтать. На сон, при самых удачных обстоятельствах, у меня осталось всего четыре часа.

Одеяло встретило меня как доброго друга. Его невесомое прикосновения согревает, как объятие заботливой матери в дождливый день. Оно навеивает чувство непоколебимого одиночества. Два последних года мне приходиться засыпать с этим опустошающим ощущением и к этому невозможно привыкнуть. Чувство, что буквально вчера, здесь, рядом со мной лежал любимый человек, не покидает меня до сих пор.

Закрыв в последний раз глаза, я более был не в силах открыть их снова.