Никогда_не... (СИ)

— Ты только не тупи, а выслушай, что я хочу сказать. Я прекрасно понимаю, что в идеале мать должна быть доброй и беречь своё дитё, но и не скрывать от него правду жизни, и видеть в нем личность, не переносить свои страхи, бла-бла-бла, и все такое. Вот только скажи, ты много в своих ебенях видела таких? Если тут все вкалывают за копейки, им не до высоких материй и задушевных разговоров, сама же говорила! Так что если брать два зла — воспитание по старинке, когда тебя пугают панелью, моргом или носками на рынке, или вот это вот «Продай свою жопу, пока молодая» — лучше, всё-таки, первое. Почему, спросишь меня?

— Почему? — интересуюсь я, понимая, что Вэл прав, и воспитание в наших краях чаще всего проходит именно таким способом — из девочек растят либо ломовых лошадей, либо содержанок.

— Потому что это одно узкое ампула! — торжествующе поднимает он палец вверх. — Девчонка играет того, кого в ней видит мать, соседи, улица. И играет только одну роль. Только одну! Красотку. Она уже так вросла в этот образ, что стоит пошатнуть ее уверенность в том, что она красавица — и все, на ее месте ничего не останется. Ноль! Зеро! Тень, пустота!

— Тень? — снова хватаюсь я за это слов, которое странным образом постоянно всплывает, когда дело касается Виолы. — Ты что, намекаешь на обезличивание? Деперсонализацию?

— Херолизацию, Полина! Нахваталась тут умных слов и лепит куда попало! — раздраженно прерывает меня Вэл, на что я тоже не собираюсь молчать.

— Ой, кто бы говорил! Ты, ментальный детокс по дауншифтингу!

— Ой, все! — кривляет он меня и снова пьёт своё вино — как мне кажется, очень обижено. — Я тут пытаюсь тебе душу человека наизнанку вывернуть, а ты мне эти свои термины в глаза тычешь!

— Ну, извини, — понимая, что историю Виолы Вэл воспринимает так близко к сердцу, потому что видит в ней отчасти себя — точно как и я сразу начала защищать Злату, среднюю Наташкину дочь, увидев в ней свои детские проблемы. — Я внимательно тебя слушаю и не перебиваю.

Какое-то время мы молчим, пока Вэл нервным движением достаёт свой вейп и заправляет его. После чего, выпустив первое облачко ароматного пара, продолжает.

— Я вот о чем хочу сказать, — подозрительно зыркает он на меня в ожидании ненужных утончений, но я молчу как партизан. Сейчас как раз тот случай, когда мне снова надо навострить уши и внимательно слушать. — Что если бы она знала, что есть ещё что-то в жизни — ну какая-то херня типа необходимости работать, или учиться, чтобы морги не мыть, или вообще бороться за место под солнцем, после разрушения старого образа она бы могла нацепить на себя новую роль. Типа «я сама», которую ты так любишь, или какой-нибудь упоротой карьеристки, или блогерши — вот почему при такой популярности она не попытались раскрутиться и монетизировать это дело? Почему не захотела стать самой популярной? Срубить себе миллион подписчиков?

— Тут уже есть своя популярная блогерша, — говорю я, понимая, что за образом Виолы снова возникает образ Кристины — как альтер-эго, или как то, чего у кого-то из них никогда не было, но что вторая имела в достатке. У Виолы были любовь и обожание, о которых Кристина не могла и мечтать, у Крис же — власть и влияние, которые могли бы удержать Виолу от слепого подыгрывание толпе. Как же странно и пугающе переплетены судьбы этих девочек, в очередной раз понимаю я, делясь этой мыслью с Вэлом.

— Да ничего не пугающе, — обрывает меня он. — Обычные подростковые терки. Одна умная, вторая красивая. Одна популярная, вторая амбициозная. Такие всегда будут соперничать и цапаться между собой. Давай, листай дальше. Может, увидим эту ее подружку-тень или как ты там говорила?

Подбираемся к этому периоду — конец десятого класса — через многочисленные репосты из групп «Я — твоя причина напиться», «Стерва — это талант!» «Некрасивым вход воспрещён!». Перед нашими глазами мелькают бесконечные фото с вечеринок и местных клубов, на которых Виола всегда в окружении друзей и поклонников, в обтягивающих коротких платьях и с ярко накрашенными губами — видно, что навеселе, в блёстках и кое-где поплывшим макияжем, но ничего чрезмерного — подбородок всегда высоко вздёрнут, улыбка на миллион хорошо отрепетирована. Она в своей стихии, роль «красотка и звезда» легко и привычно отыгрывается. И нигде, ни под одним из постов нет и следа присутствуя Кристины — она не коментит язвительно ее снимки, не подкалывает и не вступает в перепалки — кажется, ее вообще нет в жизни Виолы.

И, тем не менее, я уверена, что это не так. Просто мы ещё не все видим и не все знаем.

На одной из фотографий, очень нетипичной и выбивающейся из общего ряда, мой взгляд против воли останавливается дольше, чем на других. Виола с подружками в маковом поле — и не за городом, куда ездили мы с Артуром, а на окраине, где заканчиваются вечные пятиэтажки и начинаются дачи. Я сама сколько раз там мучала Наташку и других «моделей», согласившихся стать жертвами в обмен на бесплатные снимки — поэтому узнаю это место с первого взгляда.