Никогда_не... (СИ)

— Так, Полина, давай-давай, садись. Садись уже! И не пали контору, сама ж попросила тебя не сдавать, так чего орешь тогда на все кафе? Что, хочешь, чтобы все от этом узнали и тоже начали наливать из-под стола? — возмущённо шипит на меня Денис, подталкивая обратно к столику, и пока я тащу за собой Наташку, повисшую на моей руке, совсем как в старших классах, когда я волокла ее домой, параллельно втирая Тамара Гордеевне небылицу о том, что это Наташенька в таком состоянии от усталости, был всего лишь бокал вина, а остальное — результат переутомления, из-за того, что она очень активно учится. Прошлое опять так странно мешается с настоящим, что ощущение фантасмагории и зыбкости момента охватывает меня снова и снова, и на долю секунды я действительно верю, что просто сплю и мне все это снится. И Вэл, усаживающийся напротив меня за небольшой столик, и Денис, отбирающий у него бутылку вина, чтобы тихонько ее откупорить у себя под стойкой и принести нам наш «напиток» уже в бумажных стаканах, и Наташка ненадолго опустившая голову мне на плечо, но тут же воспрявшая с появлением Дениса.

— О, а вот и он! Вот и он, мой Дениска! Я, Валентин, между прочим, то, что тебе сегодня говорила, сказала и Денису. Да, Денечка?

— Да, Наталь Борисовна, — Дэн опускает глаза в пол и смущенно улыбается, а я начинаю думать, что не сплю, а схожу с ума.

— И он, в отличие от тебя, не испугался! Потому что он — нормальный мужик! И не будет искать приключений на свои причиндалы! Тут уж такое! Договор дороже денег! Да, Денечка? Порешали так порешали! Да, мой дорогой? Иди сюда, тетя Наташа тебя поцелует! — и смачно облобызав в обе щеки, добродушно ерошит ему волосы, а я понимаю, что Наташка гораздо пьянее, чем показалось мне с самого начала.

— Денис! — зло фырчу на него, приподнимаясь с места, так, чтобы не находиться на одном уровне с Наташкой. — Ты зачем, подлец, так напоил Наталью Борисовну!? Что тут у вас происходит, скажи мне!

— Да все нормально, Полина, ну… Расслабься! Мы совсем чуть-чуть, за знакомство!

— Да, Поля, не щеми мне пацана! Мы совсем по чуть-чуть! Он мне рассказал, что и тебя знает, и как ты им помогаешь! Не ругайся на него, не надо! А то я на твоего, — Наташка делает резкое движение в сторону Вэла, но тот, успев вспомнить, что он давно не мальчик и царицы-продавщицы больше не имеют над ним власти, сидит не шевелясь и смотрит на неё немигающе-холодным взглядом, — наору… — уже без прежнего энтузиазма заканчивает Наташка.

— За какое, мать твою, знакомство? Вы что, до этого друг друга не знали?! — продолжаю вызверяться по привычке на Дениса, понимая, что тонкая стенка, которая разделяет те сферы и тех людей в моей жизни, которые не должны пересекаться, в любой момент может рухнуть — но сейчас мне плевать на последствия.

Злость и раздражение из-за непонимания, из-за того, что меня как будто водят за нос, из-за какого-то странного бессилия повлиять на происходящее, перекрывают даже страх, что Денис случайно разболтает (как до этого только не разболтал) что-то обо мне и об Артуре. И что из всех возможных людей, Наташка — самый последний человек, с кем ему следовало бы общаться, чтобы я могла надеяться на сохранность своих тайн и нашей дружбы.

Рано или поздно правда всплывет. А сейчас я повторяю ошибку Артура — просто не хочу об этом думать и забиваю на последствия. На мгновение мне кажется, что жизнь просто насмехается надо мной, подсовывая случайные встречи и знакомства, которые потом оказываются связаны в одну причудливую длинную веревку, затягивающуюся узлом на шее.

— Знали да не знали! — снова подаёт голос Наташка. — Вот кто б подумал, Полька, что этот мелкий сорванец… Только и помню, как бутерброды мои таскал, когда я малого со школы забирала, тот все носом крутил — то ему не то, и то ему не это… — и тут я чувствую, как на щеках у меня вспыхивает румянец, с такой силой, что становится горячо даже шее. Да я же слышала эту историю! Только со стороны Дениса, радостно рассказывающего мне о том, как давно он ценит кулинарные шедевры Наталь Борисовны, сестры его приятеля Артуро. А теперь…

И тут я все понимаю. Понимаю и едва удерживаюсь от того, чтобы громко не захохотать, точно как Наташка несколько минут назад. Колесо странных совпадений сделало ещё один оборот и сцепило два новых звена, которые сошлись и замкнули уже не веревку, а невидимую цепь, обвивающую всех нас. И если веревку, о которой я думала, ещё можно перепились, перегрызть, перерезать, то цепь — вряд ли.

На секунду я жалею, что приняла решение остаться в городе — чтобы не нервировать Вэла, чтобы подыграть своим тайным и совершенно глупым желаниям. Почему-то мне кажется, что, если бы даже я и захотела уехать, то не смогла бы. Невидимая цепь уже опутала всех нас, и так просто от неё не избавиться.