Никогда не улыбайся незнакомцам (ЛП)

Теперь он вышел из леса и посмотрел на дом Андерсонов. Как всегда, ему была хорошо видна гостиная семьи в задней части дома. В комнате находились два человека. Отец сидел в кресле, а маленький сын на полу. Его тело вытянулось перед голубым туманом телевизора, лицо было поднято и бледно в прыгающих огнях какого-то телевизионного шоу, которое они смотрели.

Он пригнувшись прошел мимо качелей. На этих качелях он провел сотни часов. Сегодня вечером ему нужно оказаться ближе к дому.

В десяти футах от больших окон он лег на живот и стал наблюдать. Отец смеялся. Как и мальчик. Затем их лица стали пустыми, и они продолжили смотреть передачу.

Рейчел нигде не было видно. Рейчел, та самая, которая утешала его своей теплой улыбкой и тихим смехом. Он мог сказать, что она любила свою семью. Она, мать-наседка. Воспитатель.

Но в последнее время она казалась напряженной. Такой далекой от остальных. Очень красивая женщина, чтобы так переживать. Это разрывало его изнутри. Однажды он видел, как ее дочь кричала на нее. Она наклонилась вперед на носочках, крича Рейчел в лицо. Когда его ангел отвернулась, ее лицо было таким напряженным. Таким расстроенным. Ему потребовались все его силы, чтобы не вломиться кулаком в окно, не схватить девчонку за горло и не сказать ей, что то, что она имеет — редкий дар. Что ее мать ангел.

Если бы только она была его ангелом.

Он мечтал оказаться в доме. Не тогда, когда она там... еще нет... но, когда он пуст. Что он увидит? Как они живут вблизи? Ему страстно хотелось прикоснуться к вещам, к которым прикасалась она. Она была особенной, особенной женщиной. Одной из очень немногих.

В спальне, которая, как он знал, принадлежала ее дочери, горел свет. Он встал и подошел к ней. Хотя жалюзи были опущены, он знал, что она там. Он слышал ее надменный голос и обрывки одностороннего разговора. Она разговаривала по телефону. И голос у нее был сердитый.

Он медленно обошел здание. В западном конце дома свет проникал через маленькое прямоугольное окошко. Хозяйская ванна. Он мог видеть тень растения в горшке на подоконнике. Подсолнухи. Однажды он видел ее в маленькой оранжерее, ухаживающей за растениями, ее руки двигались медленно, неторопливо, с большей осторожностью, чем он видел в своей жизни. Ее руки совсем не походили на мозолистые руки его матери. Требовательные, жадные руки. Он прогнал воспоминания о ней из своей головы.

Подавшись вперед, он заглянул в окно. Сквозь жалюзи он мог видеть, как кто-то двигался внутри. Текла вода. Набиралась ванна.

Улыбнувшись, он отвернулся. Прижался спиной к дому и замер. Он слушал, как она ходит взад и вперед. Благодаря легкому исключению, он знал, что это была она. Он стоял там, рядом с Рейчел. Всего в нескольких футах от нее.

В этот момент он принял решение. Он войдет внутрь. И скоро.

Но сейчас он закрыл глаза и расслабился.

Глава 28

Послеобеденное небо было мрачным из-за надвигающейся грозы. Эрика сидела в кабинке красного цвета и что-то писала в своем блокноте, который теперь был наполовину заполнен заметками. Наконец-то все сошлось воедино. Ее прозрение сдвинуло с мертвой точки написание романа и оставило Эрику в таком приподнятом настроении, что ей почти захотелось улыбнуться. Но она этого не сделала.

В закусочной было довольно пусто. Один посетитель задержался за столиком, ну и еще она, Крис, Ким и Остин. Все трое топтались у стойки, разговаривая. Время от времени она улавливала обрывки их разговора, но только когда они обсуждали что-то интересное. По большей части это было не так.

По небу пронеслась молния, за которой последовали раскаты оглушительного грома. Она выглянула в окно, наблюдая, как сахарный тростник рядом с закусочной изгибается от пронзительного ветра. Листовки о Тиффани дрожали у окон, где они были вывешены, пытаясь выиграть битву с враждебным и столь же цепким ветром.

Эрика открыла свой блокнот и нашла вырезку из списка бестселлеров «Нью-Йорк Таймс». Она провела пальцем по имени женщины-автора детективных романов. Та, кто мог бы быть ее матерью — используя псевдоним. Она поискала в Интернете фотографию этой женщины, но не смогла найти. Имя этой женщины просто всплыло однажды как гром среди ясного неба, и Эрика бросилась за экземпляром ее книги.

Было что-то в том, как писала автор. Слова, которые она выбирала. Они просто казались Эрике слишком знакомыми. Они кричали о ее матери. Эрика нашла статьи, написанные об этой женщине, и узнала, что она не замужем и родом с Юга, но ни в одной из статей не говорилось точно, откуда именно. То, что вырезка была так близко, успокоило страх, который она отказывалась признавать.

Она закрыла блокнот и вздохнула. Ее мысли обратились к Хейли, единственному человеку ее возраста, который ей вообще нравился. Много раз за эти годы она представляла себе Хейли с нимбом над головой. Она была такой чистой. Такое доброе сердце. И не только для нескольких человек. Для всех. Как будто ее жизненная миссия состояла в том, чтобы заставлять других чувствовать себя хорошо.