Никогда не улыбайся незнакомцам

— Держу пари, что ее парень убил ее, — сказала Сикрест. — Это происходит все время. Иногда они обнаруживают людей только спустя годы, когда начинают находить их кусочки в разных городах. Пальцы, ноги, руки. Иногда их головы. Они нашли голову в квартире этого чувака Дамера. Он был некрофилом.

Хейли забралась обратно в кровать, зарывшись головой в подушку. Она больше не хотела ничего слышать. Она пожалела, что Бекки встретила Сикрест. Она была тем, кого мама назвала бы сбродом, непослушной и своенравной. Отребье с другой стороны пути или, по крайней мере, с другой стороны города. Гран-Треспасс — это город без железнодорожных путей. Сквернословя и сомнительно одеваясь, она плохо влияла на ее младшую сестру Бекки, которая, как и все остальные подростки, все еще не совсем понимала, кто она такая.

И говорить так о Тиффани. Какое право она имела говорить, что ее подруга...

В гостиной скрипнула половица. Хейли приподнялась и увидела, что обе девочки все еще сидят в спальне Бекки, молчат и читают.

Она спустила ноги с кровати и встала, натягивая шорты. Хейли почувствовала под ногами песок. Мелкие кусочки от работы ее отца со стеной почти год назад. Иногда она даже чувствовала его на своих простынях. Это всегда заставляло ее думать, что отец где-то рядом.

Однажды, когда ей было девять лет, они посетили строящийся дом. Каждый раз, когда Хейли чувствовала запах пыли, она думала об этом большом доме. Большой дом, который они не могли себе позволить, потому что ее отец был профессором местного колледжа.

— Боюсь, педагоги прокляты на скромные средства, — однажды Хейли услышала, как ее мать сказала миссис Перрон, когда та спросила, когда они планируют заменить старый универсал. В отличие от Перронов, их семья не вкладывала деньги в «Волмарт» много лет назад. Инвестиции, которые принесли Перронам небольшое состояние.

Открыв дверь своей спальни, Хейли увидела свою мать у кухонной раковины. Ригли, одиннадцатилетняя борзая, которая редко отходила от матери, сонно смотрела на нее со своего места на полу.

— Мама? Могу я тебе что-нибудь принести? — спросила Хейли, подходя к ней.

Ее мать покачала головой.

— Нет, Опоссум, я просто хочу набрать немного воды для Ригли. — Опоссум. Ее мать не называла ее так с тех пор, как произошла авария.

Она положила руку на костлявое плечо матери.

— Ты уверена? Я приготовила гамбо. Могу разогреть немного очень быстро?

Волосы постаревшей матери были растрепаны и засалены, глаза превратились в щелочки. Если не считать кошмаров, это был первый раз, когда Хейли видела ее бодрствующей почти за пять дней.

—Я не голодна, дорогая, — ответила она, выключая воду. — Ригли просто нужно было выйти.

Хейли уловила запах, исходивший от матери. Кислый и нечистый. Она также заметила, что та держит в руке две таблетки.

— Ты в порядке?

— Я в порядке, милая. Просто отлично. — Она положила таблетки на язык и запила их водой из чашки. — Это всего лишь снотворное, которое мне прописал доктор Бруссард. Они помогают мне... выжить.

Она прошла мимо Хейли с миской воды и направилась через гостиную обратно в свою комнату. Ее тело двигалось под безвкусным желтым халатом, но не так, как это было до аварии, а так, как будто мама несла на себе все тяжести мира. Страдающая артритом Ригли заворчала, когда она поднялась, чтобы последовать за ней.

— Тиффани пропала, — сказала Хейли.

Мать ослабила хватку на ручке двери спальни и посмотрела на дочь.

— Пропала? — Ее лицо исказилось от замешательства. — Как ужасно. Я должна позвонить Джулии, — сказала она, имея в виду мать Тиффани. — Когда это случилось?

— Никто не видел ее с субботы.

— Сегодня понедельник?

— Четверг.

— О. — Миска с водой задрожала в ее руке. — Она с мальчиком?

Хейли покачала головой.

— Нет. Она бы мне сказала.

— Да, я думаю, дорогая. Но уверена, что она появится. Я прочту молитву.

— Шериф Хиберт заходил, но ты спала. Он сказал, что не хотел тебя беспокоить. С ним еще ходит детектив. Он собирается поговорить со всеми в городе, так что я уверена, что он снова зайдет.

Ее мать кивнула.

— Как поживает твоя сестра?

— Хорошо.

— Хорошо. Это хорошо, — сказала она и слабо улыбнулась. Хейли заметила, что за последние несколько месяцев у нее пожелтели зубы. — А ты, Хейли?

— У меня тоже все хорошо.

— Как дела в колледже?

Обеспокоенная тем, что это только ее взволнует, Хейли не сказала матери, что не записалась на летние занятия. Ее первоначальный план состоял в том, чтобы взять их, чтобы немного наверстать упущенное в первом семестре.

— Нормально, — сказала она.

— Никаких проблем с поездкой в Лафайет и обратно?

Хейли покачала головой.

— Хорошо, хорошо. Сейчас мне нужно немного отдохнуть. Спокойной ночи, дорогая. — Они с Ригли вошли в комнату. Дверь за ними закрылась.

Хейли долго стояла у двери.

— C'est l'heure du lit, — прошептала она, вспомнив нежные слова Наны перед сном. — Спокойной ночи, мама.

C'est l'heure du lit с франц. — пора спать.

***

Хейли открыла глаза во второй раз за эту ночь. Она села и посмотрела на радиочасы. Было почти четыре часа утра. Что разбудило ее на этот раз?