Никогда_не...

Приятель Эмелькиной подруги с неудачного фото смотрит перед собой, настраиваясь на съёмку, «примеряя» лицо — я прекрасно знаю это состояние, когда пытаешься вызывать в себе нужное настроение и репетируешь, как будешь позировать… И часто делаю пробные снимки, чтобы понять, с какого ракурса лучше снимать, на чем акцентироваться. Но опять же — это черновой, рабочий материал, который никто, кроме фотографа, не видит и который я всегда удаляю. Мне жаль, чтобы такая шелуха занимала место на моей и так немаленькой карте памяти. Это просто сырье, там нет ни авторского взгляда, ни раскрытия личности.

Так почему же для этой чертовой статьи отобрали только такие, сырые и стрёмные снимки? Мальчик с неестественно застывшей манерностью — а он всего лишь пытался поиграть, раскрепоститься, найти своё настроение для сьемки! Его друг, комкающий тот самый листок с надписью #янеубиваюсловом с таким нездорово ироничным видом, как будто плевать он хотел на эту надпись и ему как раз очень нравится убивать, и не только словом — а это просто нервная улыбка, вызванная тем, что его снимают при огромной толпе народа.

И все, все снимки — а их около пятнадцати — точно такие же, и мне становится просто… противно. Вопреки логике, вопреки законам здравого смысла, вопреки тому, что я знаю — не эти фото были моей целью. Но, идущие одна за другой, они представляют результаты моей работы как намеренное издевательство, высмеивание детей, как насмешка и жесткий троллинг.

Ох, а я же ещё говорила со сцены — не бойтесь быть некрасивыми, я не делаю сладкие ванильные фоточки. Мне интересно ваше истинное лицо. И вот как, оказывается я его представляю!

Как ужас. Какой же ужас, блин.

И совсем не страх перед разъярёнными родительницами, чьи проклятья внезапно становятся мне понятны и вполне оправданы, грызёт меня изнутри. Нет, задето что-то более глубокое, что-то, являющееся частью меня — мое творчество, которое оказалось так безобразно вывернуто наизнанку и представлено в таком уродливом виде.

Как будто это я — такая, как человек, который слепил эту отвратную галлерею. Как будто мою ещё не воплощённую задумку взяли и извратили, пропустив через кривое зеркало, и… Как я могу делать выставку после этого! Никто в жизни не даст мне разрешения на использование снимков этих подростков! Мало того, если история выплывет из этого провинциального паблика… на двадцать или на двести тысяч подписчиков… и пойдёт гулять по интернету… Я же стану треш-фотографом, который создаёт китч ради китча, гоняясь за дешёвым хайпом, а фотки растащат на мемы. И у детей точно будет психологическая травма, контент завирусится и… Я никогда не отмоюсь от авторства этой сессии. А подростки — останутся мемами в сети. Навсегда.

Как это уже было с Виолой, которая не выдержав обрушившейся на неё «славы», в итоге шагнула из окна. Все идёт ровно по тому же сценарию.

Это напоминание неожиданно встряхивает и вырывает меня из лап тихий истерики, которая подкралась незаметно и даёт о себе знать сбитым дыханием и прыгающим в руке телефоном. Так, стоп, Полина! Сама же сказала — это почти то же самое, что было с Виолой. Тот же сценарий. Тот же ход. То же самое втягивание в мутное болото, такое чёрное и липкое, что еле вступив в него ногой, паникуешь так, будто противная жижа дошла тебе уже до горла. Но ты сама сколько раз повторяла, раскручивая назад эту историю, что все не так непоправимо, как может показаться. Да, неожиданно, да, мерзко от такого выворачивания, представления тебя тем, кем ты не являешься — довольно убедительного, надо сказать.

И все равно — это враньё. Искусное, выбивающее из колеи, но враньё. Виола поверила, приняла его за правду, сначала потеряв себя, а после — с готовностью натянув образ, который ей предложили вместо маски вечной красотки-отличницы. Но я-то — я себя хорошо знаю. И фига с два поведусь на это.

Я не треш-фотограф. Я не зарабатываю на хайпе. Я не делаю китч-контент, специально не лью чернуху, наоборот… я ищу красоту! Да, может, не в самых ожидаемых местах, да, не отворачиваясь от грязи и проблем, но не они — моя цель. Мне нужна красота честная, без прикрас, и то, что я показываю ее через не самые приятные вещи и места, только доказывает — она есть везде. В самой мрачней дыре, в глазах самого потерянного маргинала.

А Кристина со своими манипуляциями может идти в жопу.

Она играет со мной сейчас точно так же, как играла раньше с Виолой. И неважно, что свою Ви она любила, а меня с трудом переносит. Это всего лишь один и то же, очень типичный приём. Я знаю, до чего это может довести. И это знание не позволит мне и дальше панически барахтаться, только ухудшая своё положение и делая так, чтобы следом за ногой провалиться в болото уже по самую макушку.