Никогда_не...

Эти прозрения оправдываются, когда, торопясь, я подгоняю к лифту добрейшую Таисию Петровну, без должного энтузиазма выслушивая ее рассказы о других пациентках, моих соседках по палате: одна — жена главного энергетика, такая несчастная, в достатке всю жизнь прожила, а муж гулял направо и налево, а еще — многодетная мать, здоровье ни к черту, а она все рожает и рожает — получаются одни дочки, а мужу сына надо. Что там случилось в жизни ещё двух, я не успеваю узнать. Мы возвращаемся в палату, и первое, что я вижу — два небольших контейнера на моей тумбочке у кровати. И понимаю, к кому я не успела и куда опоздала.

Артур приходил и принёс мне обед, пока я была на рентгене. И, видимо, не дождался. Черт, черт, черт! Ну что за досадное совпадение!

— А тебя тут ждали, — говорит Люда, как будто вросшая в место возле моей кровати, и меня начинает слегка раздражать, что она не хочет перемещаться обратно к себе. — Хлопчик приходил. Такой гарный, такой хороший хлопчик. Брат твой, меньшенький?

Отлично, вот и первые неудобные вопросы от посторонних. Хорошо, что пока звучат варианты «младший брат», а не «сын», хоть это радует.

Только на это сейчас не стоит обращать внимания. Я понимаю, что, чем дальше, тем больше разница в возрасте между нами будет заметна — особенно при популярном подходе «мужчины с годами — как хорошее вино», а «женщин старость не щадит, главное — чтоб не позорились, и вели себя по возрасту».

Правда, ситуацию тут же спасает еще одна соседка — судя по описаниям Таисии Петровны, та самая жена главного энергетика-ловеласа.

— Та какой же он ей брат, Люда! Так переживал, места себе не находил — то сядет, то встанет, то сядет, то опять ходить начнёт. За сестёр так не переживают. Жених он ей. Да, девонька? Жених?

— Э-э… А почему он ушёл? Неужели меня так долго не было? — вместо прямого ответа, перевожу разговор на другою тему я.

— Так приёмные часы закончились. От его й выгнали! — с готовностью отвечает Люда, добавляя почти извинительное: — Дуже хороший хлопчик. Прямо как ты. Оба вы дуже хорошие. Только не как жених с невестою.

«Вот спасибо, Люда. Мало того, что место не своё в палате занимаешь, так еще и подбодрить умеешь», — если бы могла, я бы зашипела ей это в лицо, но сил после прогулки на нулевой этаж хватает только на то, чтобы завалится в свою неуютную постель и злобно надуться.

Черт бы побрал их всех — даже милую Таисию Петровну, которой вдумалось повести меня на рентген именно в приемные часы. Вот почему так много посторонних было в коридорах больницы! Неужели я не могла догадаться сразу, как только это заметила?

Но сейчас думать, что я могла или не могла, не имеет смысла. Все, дело сделано. Я пропустила встречу с Артуром, во время которой должна была договориться о том, чтобы он забрал меня после обеда, а, значит, сейчас… Черт его знает, что это значит сейчас.

Надо выкручиваться из ситуации теми средствами, которые есть под рукой. Например, с помощью телефона, который чудом не пострадал вчера.

Набирая Артура, стараюсь сильно не шуметь — одной из пациенток ставит капельницу пришедшая в палату медсестра, она же настойчиво убеждает всех лечь отдохнуть на послеобеденной сон.

— Так, сейчас поедите, девочки — и на бочок, баиньки! Поспите, отдохнёте — а потом опять на процедуры!

Почему она обращается с нами как с детьми, несмотря на то, что большинство пациенток ее намного старше, неизвестно. Видимо, издержки больничного мира, в котором действуют свои правила.

Эти правила не разрешают мне встать и выйти поговорить в коридор — потому что «после обеда не надо шляться, надо подремать, сон — это здоровье». Поэтому, отвернувшись лицом к стене и натянув на себя простынь с головой, звоню Артуру, чтобы сгладить сегодняшнюю досадную оплошность.

— Полина, ты? Уже вернулась с рентгена? — вместо приветствия он сразу засыпает меня вопросами.

— И тебе привет, — в шутку поддеваю я его.

Странное дело, в своём желании избавить его от проблем я только постоянно создаю ему новые. И сейчас мне очень не хватает беспечности в его голосе.

— А… да. Привет. Так что там? Что врачи говорят?

— Спасибо за супчик. Только это не врачи, это я говорю.

— Что? А… понял. Не за что. Ты только поешь.

Он устал. Он очень устал — это выдаёт то, как Артур говорит — медленно, сбиваясь через слово, не замечая ни этого, ни моих попыток пошутить.

Мое веселье тоже быстро сходит на нет.

— Как жалко, что мы разминулись сегодня, — знаю, это очевидный факт, но не нахожу более умных фраз. Да и кому они, вообще, нужны — умные фразы? Особенно сейчас, особенно между нами.

— Да, обидно вышло. Я минут сорок прождал. Как ты?

— Нормально. На таблетках всегда нормально, даже хорошо.

— Слушай… — беспокойство Артура только возрастает. — Твои таблетки нельзя на голодный желудок. Ты поешь давай!

— Я поем.

— Что-то слабо верится. Я б тебя сам покормил, если бы дождался!

— О, даже так? Бросай все и возвращайся, я буду ждать!

— Я не шучу, Полин. Тебе надо набираться сил и поправляться. Что показал рентген?