Никогда. Ведьмино ущелье. Остров костей

Ведь он надеялся уйти на покой, продать лодку и тихо прожить оставшиеся дни вместе с Агнесс в их милом и уютном доме.

Но чахотка уничтожила его мечты.

Все случилось так внезапно, так быстро. Как-то Агнесс сидела в гостиной и писала письмо их сыну, а он сам сидел на крыльце с газетой и наблюдал, как по мостовой мимо дома проезжают экипажи. Потом она сказала, что ей нехорошо, и пошла наверх, чтобы прилечь. Но ее бил кашель, и она никак не могла уснуть.

Когда у нее пошла кровь, он позвал врача.

К сожалению, доктор подтвердил его опасения, у нее была чахотка, и ничем нельзя было помочь.

И вот она лежит в своей постели, мертвая, а он остался совсем один. Дом, который он построил на сбережения, когда служил спасателем, никогда не был пустым. Сначала в нем росли дети, а когда они разъехались, чтобы начать взрослую жизнь, они с женой принимали в нем друзей и родственников.

А теперь дом казался пустым и слишком большим для него одного.

Он не знал, что ему делать.

– Простите, капитан? – окликнул его сотрудник похоронной конторы.

Обернувшись, он увидел высокого молодого человека с темными волосами и карими глазами.

– Да?

– Мы готовы забрать вашу жену.

«Сэм»…

* * *

…Он стоял и смотрел, как горит военный завод. Едкий дым щекотал ноздри. Он побежал к зданию, чтобы найти тех, кто еще оставался в живых, и оттащить к машине «скорой помощи». Он был добровольцем Красного Креста и только что приехал в Милан, где ему поручили водить машину «скорой».

В Париже был сущий ад, вокруг рвались бомбы, падавшие с немецких бомбардировщиков, они с друзьями видели многое, но это…

Он бежал навстречу огню, а вокруг были только трупы. Увидев мертвую девушку, он остановился, как вкопанный.

Война – для мужчин, женщинам тут не место. Мужчины гибли на войне совсем молодыми, он это знал. Ему было всего восемнадцать лет, когда он записался добровольцем и стал водителем «скорой помощи». Комиссия Красного Креста не хотела допускать его из-за плохого зрения, но он хотел помочь – и живым, сражавшимся, и мертвым, погибшим на ней. Раненых нужно было спасать, а мертвых – достойно хоронить, а не оставлять на поле боя.

Опустившись на колени, он поднял тело девушки и понес подальше от пожарища. Она мертва, но это не значит, что ее труп должен быть осквернен. Он отнес тело в морг, который наскоро соорудили рядом с остовом выгоревшего завода. Но сколько бы трупов они ни убирали с пепелища – мужчин и женщин, казалось, меньше их не становилось.

Вернувшись, он наткнулся на тело молодого мужчины в солдатской форме, который показался ему знакомым. Под каской у него был копна спутанных волос, а карие глаза равнодушно смотрели в затянутое дымом небо.

«Сэм»…

* * *

…Ему нравилось флиртовать с туристами, которые заходили в магазинчик, независимо от их пола. Даже после того, как у него нашли ВИЧ и он начал терять вес, а кожу обсыпало, он все равно продолжал работать и продавал туристам на Дюваль футболки и разные глупые сувениры. Марти сказал, что он может работать до тех пор, пока стоит на ногах. Судя по кашлю, от которого у него едва легкие из груди не выпрыгивали, ему недолго осталось.

Но он собирался использовать отведенное ему время на полную катушку.

В магазинчик зашел высокий парень. У него были густые каштановые волосы и потрясающе красивые карие глаза. Посетитель подошел к нему.

– Чем могу помочь?

– Я ищу футболку для брата.

«Сэм»…

* * *

…Он чувствовал, что живет, только когда писал. Он сидел за кухонным столом в крошечном съемном домике, держал в руке перьевую ручку, которую ему подарила тетя, перед ним лежал раскрытый блокнот, и стихи просто лились из него.

Его мало публиковали, и гонораров едва хватало на жизнь, но ему было плевать, лишь бы оставалась возможность творить. Днем он работал сторожем в здании суда, а ночью писал стихи и по-настоящему жил.

В дверь постучали.

– Эй, это я. Тебе посылка.

Он поднялся из-за стола и открыл дверь. На пороге стоял курьер из службы доставки, но волос у него, вроде бы, было больше, чем обычно, и он казался выше.

«Сэм»…

* * *

…Больше всего на свете ей нравилось быть окруженной толпой. Да, конечно, иногда ей мало оставляли на чай, иногда не аплодировали, и время от времени попадались настоящие хамы, или ее в сотый раз просили сыграть «Вольную пташку», но в целом играть на гитаре в «Быке» ей нравилось.

В этот вечер народа было совсем немного. Она бренчала на своей акустической гитаре Takamine, которую брала на каждое выступление. Закончив «Мы с Хулио в школьном дворе», она заметила, что в зале появился новый посетитель. Высокий парень сидел за столиком с кружкой легкого пива.

Она спросила:

– Что вам сыграть?

– Вы знаете «Кареглазую девчонку»?

«Сэм»…

* * *

Духи мертвых людей все прибывали и прибывали. Дину казалось, что он тонет в них.