Николь

– Да. Тогда созвонимся ещё.

Только я открыла рот, чтобы ответить, как в трубке послышались короткие гудки. Что ж, по крайней мере привычное поведение мамы вернуло меня с виноватых небес на предательскую землю. Теперь мне стало даже легче.

5

Новым руководителем нашего отдела оказалась высокая блондинка, предпочитающая строгий и деловой стиль одежды, который добавлял ей лет пять точно. Инга определенно знала свое дело и бралась за выполнение каждой поставленной задачи Грозным, как за что-то настолько масштабное и серьезное, будто это было способно сохранить жизнь всему миру. Длинные волосы она всегда фиксировала в низком хвосте, приглаживая их гелем, и, если приглядеться, то можно было увидеть крошечную татуировку в виде сердечка за правым ухом. Деталь маленькая, но именно она давала понять, что перед нами не робот без эмоций и человечности, а женщина, в которой есть чуточку бунтарства и ребячества. По крайней мере когда-то было и она не хотела об этом забывать.

Должность Юли занял милашка Стас. Ему было двадцать восемь и всех девчонок в нашем отделе он очаровал с первой секунды. Мне даже присылали шуточные угрозы на электронную почту, мол, если я немедленно не уступлю кому-то из них свой стол, мой обед из холодильника будет бесследно исчезать всю неделю.

– Что ты улыбаешься? – спросил он, выглядывая из-за монитора своего компьютера. – Опять тебя терроризируют?

– С твоим появлением моему спокойствию пришел конец, – пошутила я. – Может, тебе стоит пустить безобидный слушок?

– Это какой?

– Что у тебя есть любимая девушка и все попытки наших девочек завоевать тебя бессмысленны.

– Я не люблю лгать.

– Зануда.

– Сила в правде!

– А мне по-твоему, что делать? Каждые полчаса чистить электронный ящик? Или обзавестись мини-холодильником, который будет стоять под столом и сохранять мой обед?

– Потерпи немного, – шепнул Стас. – Скоро мы будем сидеть, как шпроты в жестянке, и у девчонок появится новый объект обожания. Слышал я в лифте, какие невообразимые бицепсы у нового заместителя главного инженера.

– Ясно, – хмыкнула я, пытаясь понять суть сказанного. – «Шпроты»?

– Мы будем работать бок о бок с проектно-конструкторским отделом, – подмигнул мне Стас. – Вчера мы с Арсением курили на нашей террасе, и он сказал, что уже с этой пятницы мы переезжаем на седьмой этаж, который будем делить с проектниками и конструкторами.

– И почему?

– Потому что на наших этажах будет идти ремонт. Согласно опросу, сотрудникам не хватает зоны отдыха и личного пространства на конкретных рабочих местах. А, поскольку, отдел маркетинга и проектно-конструкторский тесно связаны с точки зрения творческой составляющей и непосредственной коммуникацией с клиентами, то нам нужно чуть больше приятностей, чем, скажем, отделу кадров.

– Извини, а почему ты сообщаешь мне об этом только сейчас? Мы уже неделю работаем вместе.

– Ты работаешь здесь намного дольше меня и для тебя эта новость вроде как событие. А для меня пока ещё ничего такого.

– Почему нам никто и ничего не говорит об этом? Инга молчит. Администратор-то в курсе?

– И они тоже на новом месте, – как бы напомнил мне Стас. – Для новичков внезапный переезд совсем не новость.

– К слову о новичках, – пробормотала я, вспомнив, что нужно в очередной раз позвонить Юле. Я взяла свой сотовый, поставила компьютер в спящий режим и поднялась на ноги. – Вернусь чрез пять минут.

– И что у тебя за парень такой? Ты ему каждые полтора часа названиваешь!

– У меня нет парня, – хмыкнула я, задвигая стул.

– Это намек? – ухмыльнулся Стас.

– А ты ловелас, каких поискать! – засмеялась я. – Скоро буду.

Я звонила Юле на протяжении всей недели, но в ответ слышала либо безответные гудки, либо противный голос, оповещающий, что абонент вне зоне действия сети. Мне не хотелось думать о плохом, но эта продолжительная тишина не вселяла ничего хорошего. Набросив свой огромный пуховик ярко-красного цвета, который мама сочла за безвкусицу, я вышла на открытую террасу. Летом здесь здорово посидеть на лавочке и неспешно выпить кофе, наслаждаясь видами на сверкающую в лучах солнца реку. Сейчас же она была покрыта тонким слоем льда и будто припудрена белым пушистым снегом.

Как того и следовало ожидать, Юля не отвечала. Зато стоило мне отбить вызов, как на экране моментально высветилась фотография мамы.

– Привет, мам.

– Привет, Николь! – поздоровалась она, как ни в чем не бывало. За эти семь дней мы лишь пару раз перебросились сообщениями: она мне отправила фото именинницы тети Оли с пластмассовой короной на голове, а я в ответ написала «Королева». – Как ты, доченька? Всё ли у тебя в порядке? Всё ли хорошо?

Не знаю, почему, но я оглянулась. К таким уточняющим вопросам я отношусь крайне негативно. Даже, если их задает родная мать.

– Что ты хотела, мам?

– Ты ведь помнишь, что мы с тобой договорились встретиться в субботу? То есть, послезавтра!

– Да, я помню. У тебя изменились планы?

– Что-то вроде того. Видишь ли, тут кое-что произошло… Я звоню сказать, что завтра мы ждем тебя дома к семи.

– Зачем? – снова оглянулась я.