Николь

– Девочки, что тут у вас? – подошла к нам мама. Я с трудом сдерживала раздражение. – Валентина уже достала мясо из духовки…

– Мама, – посмотрела я на нее, – зачем ты позвонила мне и сказала приехать?

– Я пригласила тебя на праздничный ужин в кругу семьи и самых близких.

– Ты ничего не говорила о семейном ужине. Ты сказала, что о «случившемся» не сообщишь по телефону. Что происходит?

Она видела, что я теряла терпение. Как бы я не убеждала себя, что укоризненные взгляды родственников не имели на меня никакого воздействия, мне было неприятно. Чертовски неприятно, потому что в их глазах я была неблагодарной предательницей, которая наплевала на всё, что делала для нее семья.

– Пожалуйста, присаживайтесь за стол! – объявила мама, с улыбкой гостеприимной хозяйки. – Ужин уже готов и будет нехорошо, если он остынет. Зайдем в кабинет? – предложила она мне и подтолкнула в спину.

– Не стоит, – обошла я её и направилась в прихожую.

– Николь, постой же! – Мама схватила меня за руку у большого зеркала в широкой позолоченной рамке. На противоположной стене была фреска с изображением узкой итальянской улочки и всякий раз, когда я смотрела на свое отражение, мне казалось, что я именно там в Италии, где всегда пахло свежей и ароматной выпечкой. – Я так хотела, чтобы ты была с нами! Ты должна разделить это счастливое событие со своей семьей.

– Какое событие? Черт возьми, ты можешь мне просто сказать, что здесь происходит?

– Ты скоро станешь тетей, Николь, – ответила за нее София, медленно приближаясь к нам. – Мы с Ильей станем родителями.

Глянув на улыбчивую сестру, потом на маму, я коротко прыснула со смеху. Но ситуация была настолько абсурдной, что мой смех буквально лился рекой.

– Николь, – напряженно глянула мама на Софью, – я очень рада, что эта новость осчастливила тебя.

– Что? – постаралась я взять себя в руки, но смешки вырывались из меня, как брызги воды из неисправного крана. – По-твоему, мне есть хоть какое-то дело до ваших маленьких радостей? Знаешь, о чем я подумала, когда ты умоляла меня приехать? Я решила, что вам с папой нездоровится. Кому-то из вас. Я места себе не находила эти два дня, гадая, к чему готовиться. А ты открываешь мне дверь вся такая нарядная, счастливая, улыбчивая, потому что скоро станешь бабушкой. – Мое веселье испарилось. Сестра смотрела на меня с напускным возмущением, хотя мы обе прекрасно понимали, что ей была в радость такая моя реакция.

Сжав кулаки, я развернулась на пятках и направилась к выходу. Я хотела бежать со всех ног, но понимала, что так лишь больше дам понять, что мне всё ещё больно. Что меня изнутри режет нож, который держит вся моя семья. Я спокойно распахнула дверцу глубокой гардеробной, забрала свою шубку и даже надела её, внимательно оглядывая свое отражение в зеркале.

– Николь, я просто хотела, чтобы ты разделила с нами это событие! Ты ведь наша дочь, ты сестра, ты…

– Не утруждайся, мама, – посмотрела я на нее. – Не надо. Кстати, в этом пакете, который ты оставила на полу, твой любимый торт. Поздравляю, бабуля.

– Николь, ты несправедлива к нам! – вмешалась София, обняв маму. – Она так ждала этого события, а ты снова всё переворачиваешь с ног на голову! Сколько можно?

Я молча покинула квартиру, спустилась пешком по лестнице и только, когда вдохнула полной грудью морозный воздух, когда почувствовала, как кожу покалывает зимний воздух, эмоции облачились в скудные слезинки, скатившиеся по лицу, как жалкие дождинки в летнюю засуху. Вечер вдруг сделался таким безмолвным, что стало даже страшно. Воздух будто застыл, снег не решался сорваться с неба и напомнить мне, что жизнь продолжалась. Что у меня была любимая работа, подруги, кот, свой собственный угол… Но я всё равно плакала, поджимала губы, чтобы не издать лишнего звука, и позволяла морозу подмораживать мокрое от слез лицо. Звонок телефона в кармане шубы стал даже спасением. Просто услышать этот привычный звук было в сотню раз приятнее, чем встретиться с родными. В моих глазах светящееся имя на экране расплывалось.

– Да?

– Николь, привет. Это Арсений.

– Я в курсе. Мы обменялись телефонами на прошлой неделе. – Шмыгнув носом, я медленно побрела к воротам.

– Точно, – хмыкнул он и вдруг громко чихнул. – Ох, прошу прощения. Наверное, это аллергия на новый ароматизатор в машине. Я звоню тебе по поводу завтрашнего вечера. Абрам сказал мне, что предложил тебе посетить благотворительный вечер, но ты ещё не решила идти или нет.

– Во сколько нам нужно быть там?

– Начало в семь вечера. Я могу заехать за тобой. Потом отвезу домой.

– Хорошо, – шмыгнула я снова, захлопнув за собой калитку. – Отправлю тебе адрес сообщением.

– Договорились. Ты приболела?

– Нет. У меня тоже аллергия, – хмыкнула я, садясь в машину. – До завтра, Арсений.