Николь

Издав терпеливый вздох, Абрам поставил на стол локти и подпер лоб большими пальцами.

– Николь, я тебе говорил, что я не женат. Ты настолько недоверчива или просто не уверена в себе? Думаешь, будь у меня жена, я бы позволил себе прикоснуться к тебе?

– В себе я как раз уверена! – сказала я, смерив его раздражительным взглядом. – А в других уже никогда не буду. И чтобы прикоснуться к другой женщине, совсем не обязательно иметь жену. Достаточно просто девушки, которая тебе доверяет, черт возьми! Это всё? Ты выяснил, что хотел?

– Возвращайся к работе, – сказал мне Абрам с колючей холодностью. – Ты обязана присутствовать на собраниях. А если не получается – самостоятельно принимай соответсвующие меры, пока не лопнуло мое терпение и их не принял я.

В лифте я сжимала и разжимала кулачки, не давая отчаянию взять надо мной верх. Шварценеггером оказался мой отец, который абсолютно точно затеял неладное. Он знал, что я работала у Абрама, а их связывала дружба или что-то вроде того. Мой папаша, очевидно, хотел оставить меня без работы, без средств к существованию, чтобы я, как побитый котенок, вернулась в отчий дом и на коленях умоляла о прощении, признавая собственную вину во всех бедах, что со мной приключились!

– Черта с два. Черта с два, – повторяла я шепотом.

В любом случае, я найду другую работу. Если бы отец был в таких же теплых отношениях с моим бывшим боссом, то, вполне вероятно, я бы не задержалась в этой компании на пять лет. А теперь же… Один лжец дружил с другим лжецом.

– Вот ты где! Ну, как? Поговорила с Абрамом? – подхватил меня под руку Стас, стоило только ступить на пятый этаж.

– Ага. А ты чего такой радостный? И где… все?

– В комнате отдыха! Представляешь, эта брюнетка, с которой был Абрам на базе, такая веселая! Серьезно! По ней стенд-ап плачет! Абсолютнейшая противоположность хмурому Абраму!

– …Почему она здесь? То есть, зачем она пришла на пятый этаж, если её Абрам на седьмом?

– Они с Ингой подруги. Астрид заехала поздороваться с ней и братом, заодно и привезла нам вкуснейшую шаурму! Твою я спрятал в столе, а то Ваня сегодня уже половину торта слопал!

– С братом? – посмотрела я на Стаса, когда он открыл передо мной стеклянную дверь. – И кто он?

– Пф! – закатил Стас глаза. – Абрам вообще-то! Они двойняшки, представляешь!

Я неуверенно вошла в комнату отдыха, переполненную сотрудниками нашего отдела. Эта самая Астрид с довольной улыбкой до ушей рассказывала о… бог знает о чем! Черт возьми, она была его сестрой, а не девушкой! Если честно, мне хотелось и плакать, и смеяться.

* * *

– Неужели так сложно было сказать тебе, что она его сестра? – негодовала Мила, когда мы тем же вечером прогуливались по нашему бульвару. – Почему мужчины вечно всё усложняют?

– А я думала, что это наша прерогатива.

– Мы этой ерундистикой занимаемся по очереди. И что у него за дела с твоим отцом?

– Я задаюсь тем же вопросом. – Я отпила горячий кофе из пластмассового стаканчика. – А ещё я с трудом могу поверить, что Абрам сказал правду о Юле. Мы с ней работали вместе несколько лет, а наши столы стояли друг на против друга! Понимаешь, я бы увидела что-то… Не знаю, заметила бы… А ещё он имел в виду Кристину, с которой они вдвоем… промышляли.

– И что бы конкретно ты увидела? – скептически спросила Мила. – Как она сидит в черных очках и по рации передает какие-то данные?

– Смешно. Когда у нас компьютеры полетели, она была по-настоящему обеспокоена! Не то, чтобы наиграно, понимаешь, а реально.

– Ага. А потом в салоне ювелирных украшений, с тяжеленным колье на шее упрекнула тебя в том, что ты оказывается не сообщила ей, кто твои родители! Видимо, эта информация была для нее очень важна. Эта Юля завистливая и сама себе на уме. Абрам правильно сделал, что уволил её. Почему ты не спросила, что его связывает с твоим отцом?

– Это не мое дело. То есть, разумеется, меня это интересует, но я не хочу, чтобы Абрам об этом знал.

– Я понимаю. Тебе нужно знать, какие у них дела, но Абрам не должен даже мысли допустить, что тебе до этого есть хоть какое-то дело. И по сути дела-то тебе до их дел никакого нет, но будет намного лучше, если ты будешь в курсе. Спокойнее.

– Именно. Я знаю, что мой папаша хочет оставить меня без средств к существованию. Чтобы я мыкалась от одного места к другому, пока не осознаю, что ничего у меня без его помощи не получится. Но не выйдет. Я никогда не вернусь в семью.

Мила повернула ко мне голову и намного тише произнесла:

– Но ты всё равно всегда будешь её частью. Твоя фамилия не Грушевская, но ты всё равно…

– Я Истратова, – перебила я, взглянув на подругу. – Как моя бабушка: добрая, верная и честная. Никакая не Грушевская, у которых на уме только деньги, выгода и бесчувственность размером с Марс. Марс ведь большая планета?

– Наверняка!

– Или Сатурн больше? У него ведь ещё и кольца есть.

Мы посмотрели друг на друга, а потом громко засмеялись. Наши лица прятались за плотной завеса белой пара.

– У тебя телефон звонит, – сказала Мила, хотя я совершенно не слышала.

– Вот черт.