Никола Тесла. Прометей XX века

Отшумел пышный юбилей, и повседневные волны финансового кризиса все чаще стали захлестывать утлый жизненный корабль великого изобретателя. Он вынужден был сменить свою постоянную резиденцию в фешенебельной «Уолдорф-Астории» на менее дорогой отель «Нью-Йоркер», где и поселился в непритязательном двухкомнатном номере на тридцать третьем этаже. Здесь Тесла и встретил свое последнее десятилетие бренного существования, отказавшись от всех маленьких радостей жизни, которые стали ему не по средствам – кофе, виски, кровавых бифштексов и даже вечерних партий в любимый бильярд.

Изобретения гениального творца. Рисунок из газеты «Таймс»

Тем не менее гордый и несломленный изобретатель категорически и оскорбительным образом отказывался от любых вспомоществований, исходящих от частных лиц, благотворительных фондов или промышленных компаний, даже если инициаторами выступали глубоко уважаемые им люди. В середине тридцатых годов попытку вручить Тесле крупный мемориальный грант от общественного фонда поддержки изобретательской деятельности предпринял вечный оппонент изобретателя, видный электрофизик Майкл Пупин. Разгорелся нешуточный скандал, в ходе которого Тесла написал несколько разгневанных писем, в которых просил третьих лиц «настоятельно уведомить профессора Пупина, что любая попытка денежной помощи моей особе будет безусловно рассматриваться как тяжкое моральное оскорбление, как признак того, что в своей старческой немощи я уже не способен проявить творческую изобретательскую активность». С большим трудом этот скандал удалось притушить и даже уговорить строптивого ученого получать пожизненную почетную пенсию от правительства Югославии в размере 600 долларов в месяц. Собственно говоря, эта пенсия и роялти от многочисленных публикаций и составляли весь доход некогда столь обеспеченного изобретателя.

А ведь на грани веков, в зените его мировой славы, знакомства с ним искали не только финансисты и промышленники, но и многие из культурной элиты Америки и Европы! Близким другом ученого был Сэмюэл Клеменс, более известный как выдающийся американский писатель Марк Твен, много раз изобретатель беседовал с Редьярдом Киплингом, вернувшимся из Индии, переписывался с Гербертом Уэллсом и Артуром Конан Дойлом. В те годы Тесла сам часто бывал в роли гостеприимного хозяина, и на обеды, устраиваемые им в «Уолдорф-Астории», стремились попасть все знаменитости того времени. Обычно эти встречи заканчивались в лаборатории, куда Тесла возил гостей демонстрировать свои последние достижения и где они сами принимали участие во многих удивительных опытах.

С тех пор как в середине двадцатых годов ближайшим и преданным другом Теслы стал Кеннет Свизи, он очень много сделал для популяризации трудов ученого. Однако творческое наследие великого изобретателя было столь обширно, что охватить его одному исследователю-библиографу было крайне трудно. Вот тут на помощь Свизи и пришел научный обозреватель Джон О’Нил. Надо сказать, что многие темы исследований Теслы не устраивали Свизи и по своей направленности. Так, он крайне отрицательно относился к различным вариациям на тему «лучей смерти», фундаментальным концепциям мирового электрического эфира и тем более паранормальным и эзотерическим построениям великого изобретателя. О’Нил являл здесь полную противоположность своему собрату по цеху научной журналистики. Он, наоборот, самозабвенно увлекался всяческими медиумами, опытами месмеризма, эзотерическими обществами, и особенно его всегда интересовали опыты Теслы по «глобальному резонансу стоячих волн в эфирной оболочке Земли». Воспользовавшись паузой в отношениях между Теслой и Свизи, вызванной накопившейся редакционной работой, О’Нил выговорил себе право «переключить творческие контакты» и тут же явился на беседу с изобретателем. Вначале он несколько насторожил Теслу своей напористостью и неприкрытым интересом к самым неоднозначным моментам истории достижений изобретателя, но уже скоро между ними возникло полное взаимопонимание, возможно, даже более полное в научном плане, чем с более традиционно мыслящим Свизи. Эта глубокая дружба длилась до самой кончины «гения изобретений», на которую О’Нил ответил изданием первой биографии великого изобретателя.

Итак, вернемся в середину тридцатых годов прошлого столетия и попытаемся узнать, насколько же глубоко удалось проникнуть настырному репортеру в тайны достижений одного из самых загадочных изобретателей XX века.

С первого же момента О’Нил обезоружил Теслу своим проектом «написать книгу о самых необычных, экстраординарных обстоятельствах открытий и возможных выводах из них, могущих изменить всю судьбу человечества».

Долго длилось молчание великого изобретателя, в задумчивости кормившего белоснежную голубку у себя на подоконнике широкого окна, из которого открывался чудесный вид на покрытый весенним туманом Манхеттен. О’Нил даже подумал, что Тесла забыл о его существовании, но вот ученый резко вскинул голову и ликующим тоном, внимательно глядя прямо в глаза репортера из-под кустистых черных бровей, произнес: