Читаем Николай Чудотворец полностью

Одновременно с почитанием святителя Николая появились первые его изображения. Началась традиция его иконографии. Мы не ставим себе целью сделать здесь ее полный обзор. Исследователи тщательно работают над этой темой. В разных странах мира.

Взгляды ученых различны, как и сами созданные мастерами произведения — в иконописи, живописи, миниатюре, скульптуре, гравюре или рисунке. Как писал С. С. Аверинцев, «в отличие от католической иконографии, в которой Николай — безличный персонаж, выражающий холодноватое достоинство епископского сана и опознаваемый лишь по атрибутам и житийным эпизодам, православная традиция знает очень характерный «портретный» облик Николая (высокий лоб, мягко круглящиеся линии лика, заботливый взгляд «пастыря», в котором преобладает то мягкость, то строгая проницательность)».

Иконография — это зримое Житие святого. Настоящее желание художников или иконописцев представить зрителю или молящемуся человеку духовный образ подвижника, а не его реалистичный портрет или сходство с оригиналом. Житийная икона — это подробный художественный рассказ, иногда более доходчивый, чем текстовой вариант.

Одним из наиболее важных образов святителя Николая является вотивная икона (икона-обет), подаренная царем Сербии Урошем III (1322–1331), которая нынче хранится в Бари. Она висит прямо над гробницей с мощами епископа Мир Ликийских. Некоторые исследователи приписывают этот дар другому правителю Сербии — Урошу II, который действительно также, еще ранее, в 1319 году, сделал свой вклад в Базилику города Бари: большой серебряный накладной алтарь. Его — увы — потом переплавили, дабы изготовить другой алтарь, барочного стиля (а этот уже сняли и перенесли в 1950-е годы при вскрытии гробницы, когда производили научные исследования).

На самой иконе есть косвенное указание на настоящего вкладчика — Уроша III. Ведь именно с ним связано чудо исцеления от слепоты, после того как он был лишен зрения по приказу его врагов. Молитва святому Николаю вернула ему дар видения мира. В знак благодарности король подарил икону, ставшую теперь образцом лика святителя. Считается, что иконописец пользовался прижизненными изображениями лика Николая Чудотворца (или видел его). И это самый приближенный к реальности образ.

Сербская икона — самая известная в Европе из образов святителя Николая. Паломники срисовывали его, и по этой причине можно узнать в барийском лике черты, где-то уже как будто виденные. Иконе подражали, считая ее одной из истинных. Она покрыта серебряной позолоченной ризой. В композиции с гробницей святителя она производит особенное и очень сильное впечатление. Хотя приложиться к ней не так то и просто.

К слову, в Базилике Святого Николая и в ее музее хранятся и другие иконописные реликвии. Например свинцовая печать на затворе раки святителя Николая. На этой печати есть изображение Николая Чудотворца. Ее ставили на затворы, которыми запирали раку с мощами святителя. Рака была закрыта, но паломники спешили поклониться святым останкам и прикладывались к печати, как к иконе. Одна из самых первых печатей была изготовлена в конце XI столетия, на ней сохранилась надпись: «Моли Бога о нас, о блаженный Николае, да удостоимся обетования Христова».

Однако одним из самых ранних из сохранившихся изображений святителя Николая является часть (створка) триптиха из монастыря Святой Екатерины на Синае. Его датируют VII–VIII веками.

К. тому же времени или чуть позже относится и сирийская (византийская) ставротека-реликварий (The Fieschi Morgan Staurotheke), где есть его изображение, хранится ставротека в Метрополитен-музее в Нью-Йорке (The Metropolitan Museum of Art). В самом музее ее датируют началом IX столетия, хотя в некоторых научных трудах ставротеку относят к 700 году от Рождества Христова.

Долгое время считалось, что самое древнее изображение святителя находится в церкви Святой Марии Антиква (Santa Maria Antiqua), которая располагается на южной стороне Римского форума и известна своим ансамблем раннесредневековой стенописи, не имеющим равных в Риме по степени полноты и сохранности, соответственно времени ее создания. Датируется VIII веком (ставят даже 720 год).

Считается, что к X столетию в иконописной традиции восточных христиан облик Чудотворца сложился и стал узнаваемым. А именно, короткая борода, высокий лоб, внимательный взгляд. Однако подобные же черты были присущи и изображениям других «пожилых» святых, в том числе носящих епископский сан. В византийской и древнерусской традиции, как считается, чуть ли не до XIV века святитель изображался со спадающими на лоб прядями волос.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное