Николай I

Россия оставалась аграрной страной. Даже в 1913 г. земледелие давало около 65 % валового продукта страны. Но вопрос об отмене крепостного права не был частным вопросом, касавшимся только российской деревни. От его решения зависела возможность реформирования армии и развития промышленности, так как сельское население оставалось основным потребителем ее продукции, а также торговли. Городское население было немногочисленным, к тому же в городах предпочитали покупать импортные товары. Привычная фраза, что во второй четверти XIX в. разложение феодально-крепостнической системы переросло в кризис, верна, но нуждается в уточнении. Во-первых, продолжался рост производительных сил; во-вторых, население крепостной деревни отнюдь не вымирало. Другое дело, что темпы развития снизились, а сельское хозяйство развивалось по экстенсивному пути за счет увеличения посевных площадей. Тем не менее, по имеющимся подсчетам, в 1802–1863 гг. в 20 российских губерниях сбор зерновых и картофеля увеличился с 4,1 до 4,4 четверти на душу населения, т. е. на 7 %. Соответственно товарность сельского хозяйства увеличилась с 9—12 % до 17–18 %. Товарность земледелия в помещичьем хозяйстве к середине XIX в. достигла 45–50 %, хотя главным поставщиком продукции на рынок продолжало оставаться крестьянское хозяйство^{648}. Нахождение большей части России в зоне рискованного земледелия (годовая температура на несколько градусов ниже общеевропейской, амплитуда колебаний почти в два раза больше, пониженная влажность) накладывало свой отпечаток на жизнь и быт русского крестьянства. Время полевых работ колебалось от четырех месяцев в году в Вологодской губернии до семи под Москвой и девяти под Одессой. Отсюда значение неземледельческих крестьянских работ и отхожих промыслов, связанных с мелочной торговлей. По данным паспортной статистики (занижавшей реальный отход), в 40-х гг. число выданных паспортов достигло миллиона.

Примерно половину сельского населения страны (т. е. большей части населения) составляло крепостное крестьянство, но его численность и удельный вес при Николае I постепенно уменьшались^{649}. В этот период происходит повышение платежеспособности крестьянства. Государственная подушная подать при Николае I, взимавшаяся со всех категорий крестьян и мещан, не повышалась (с 1818 по 1860 г. она составляла 95 коп. сер.). Государственные и удельные крестьяне платили также оброчную подать казне и двору, которая, в связи с переводом ее в 1839 г. с ассигнаций на серебро, реально понизилась (в первой половине века на 20 %), в то время как цены на сельскохозяйственную продукцию за этот же период выросли (на 50 %). Поскольку в 1857 г. на долю государственных и удельных крестьян приходилось 53 % (по другим подсчетам — 56 %) всего крестьянства, то их платежеспособный спрос увеличился. Государственные и удельные крестьяне кроме подушной подати платили и оброк (государственные в размере половины подушной подати). Помещичьи крестьяне несли также повинности по отношению к помещику (барщина, оброк или смешанная повинность). Тенденции их платежеспособности просчитать труднее, но, вполне возможно, что помещичье рвение, выразившееся в повышении повинностей, в целом отставало от роста доходности крестьянского хозяйства. Это повышало интерес крестьян к рынку и способствовало развитию товарно-денежных отношений^{650}.

По данным X ревизии (1858 г.), в России насчитывалось 127,1 тыс. семей потомственных дворян, из которых крепостными владело 106,9 тыс. дворян. Если исключить 3,7 тыс. дворян, у которых были только дворовые, то помещиками являлись 102,2 тыс. дворян. Крупнопоместных помещиков (владевших более 500 душ) было только 3858 семей (3,5 %). Остальные были мелкопоместные и среднепоместные. Ярким проявлением кризиса феодально-крепостнической системы была помещичья задолженность. В 1833 г. в кредитных учреждениях было заложено помещиками 43,2 % ревизских душ, в 1859 г. — 66 %. За годы царствования Николая I общая сумма помещичьей задолженности увеличилась примерно в 4 раза и достигла 425 млн руб.^{651} Возвращение долгов становилось все более проблематичным. Во время реформы 1861 г. они будут взысканы за счет крестьянских выкупных платежей.

Большинство дворянства было не готово к отмене привычной системы. Против крепостного права выступали некоторые демократы (петрашевцы и др.) и либералы (западники, славянофилы), но даже такой «западник» как П. Я. Чаадаев, по свидетельству инженера А. И. Дельвига, накануне своей смерти (14 апреля 1856) «хотел написать книгу против освобождения крестьян»^{652}.