Николай I

Известен случай, когда по совету И. В. Васильчикова император прибег к методу «нетрадиционной медицины», обратившись к подруге юности его жены — Анне Николаевне Рускони (урожденной Макаровой). Она проживала тогда в доме И. В. Васильчикова и была известна умением заговора или, по терминологии того времени, пользовалась «симпатическими средствами». Знакомая А. Н. Рускони М. Ф. Каменская (в доме ее отца графа Ф. П. Толстого А. Н. Рускони имела обыкновение ночевать с субботы на воскресенье) так рассказывает об этом случае в своих записках: «В доме Васильчиковых Анна Николаевна продолжала лечить «симпатическими средствами» и даже прославилась успешным лечением «рожи» посредством сухого платка или полотенца, взятого у больной особы. Этот платок Анна Николаевна «заговаривала», складывая какими-то мудреными складками в куколку, приказывала вытереть им больное место утром, вечером и опять утром и бросить в стирку… И рожа сейчас же проходила. Васильчиков предложил ему попробовать полечиться «симпатическим средством». Император согласился. Тогда Ларион Васильевич привез платок государя Анне Николаевне, она заговорила; он обтер им ногу три раза и рожа сейчас же прошла. С этих пор Николай Павлович так глубоко уверовал в генеральшу Рускони, что на моей уже памяти у нас в розовом доме, почти ни одного воскресенья не проходило, чтобы государь не прислал своего камердинера с просьбою к генеральше «заговорить» чей-нибудь платочек…»^{1461}

Важная веха в состоянии здоровья Николая Павловича — 1844 год. Узнав от Мандта о скоротечной чахотке своей дочери Александры Николаевны, протекавшей параллельно беременности, Николай Павлович прервал визит в Лондон и спешно вернулся. Ольга Николаевна вспоминала: «Смотреть на Папа было правда ужасно: совершенно неожиданно он стал стариком». «После смерти Адини, — добавляет она в другой записи, — все сразу изменилось, и его энергия ослабела»^{1462}. Причину заболевания сестры Ольга Николаевна видит в простуде, но и микроклимат в новом Зимнем дворце был неблагоприятным. В восстановленном после пожара Зимнем дворце было устроено новое отопление наподобие центрального (амосовские печи), которое высушивало воздух. Поэтому стали ставить в жилых комнатах лоханки со снегом и водой, что производило неблагоприятное действие на легкие.

Время революционных выступлений в Европе — 1848–1849 годы — также стало серьезным испытанием для уже немолодого императора. По свидетельству баварского дипломата, Николай Павлович «вернулся с варшавских празднеств, следовавших за умиротворением Венгрии, если не стариком, то, во всяком случае, сильно постаревшим»^{1463}. Когда в августе 1849 года в Варшаве неожиданно после приступа заболел любимый младший брат Николая I Михаил Павлович, «рыжий Мишка», как за глаза называли его кадеты, не лишенный юмора «фрунтовик» почище императора, Николай Павлович не отходил от больного. «В это время, — писал М. А. Корф, — у государя смертельно болела голова, и он, однако ж, не давал себе ни минуты покоя: ему беспрерывно поливали голову одеколоном и уксусом…» На следующий день после погребения Михаила Павловича в Петропавловском соборе 16 сентября 1849 года «государь, хотя ему ставили рожки (пиявки. — Л. В.), присутствовал опять и на утренней, и на вечерней панихиде»^{1464}.

В последние годы жизни особенно болезненными стали приступы подагры (отложения мочевой кислоты в суставных хрящах, приводящее затем к поражению костной ткани). Русский посланник в Персии генерал А. О. Дюгамель, вероятно, не понимал во время доклада 19 февраля 1842 года, почему Николай I так внимательно расспрашивает его о подагре персидского Мохаммеда-шаха. По свидетельству М. А. Корфа, более серьезные припадки подагры у Николая Павловича начались в 1849 году. Так, 18 октября этого года император жаловался М. А. Корфу, что «начинает чувствовать припадки подагры, прежде совершенно ему незнакомой и которая на днях ночью так ущипнула его за ногу, что он, проснувшись, вскочил с постели»^{1465}. Действительно, подагрические приступы характеризуются резкими болями, часто локализующимися в плюсне — фаланговом суставе большого пальца ноги. Больные подагрой часто просыпаются от резкой сверлящей боли в пораженном суставе, который краснеет и опухает. Через несколько дней такой приступ может повториться. Таким образом, болезни Николая Павловича в основном носили возрастной характер, если не считать склонности к инсультам. Стрессы во время Крымской войны сыграли впоследствии роковую роль.

«Как если бы с него содрали кожу…»: Униформа в жизни императора