Николай I Освободитель

Оказалось, что приготовить привычный, самый обычный для человека будущего шоколад не так-то легко. Сам рецепт прост — какао-масло плюс какао порошок, остальное можно добавлять по вкусу. Собственно, можно даже без какао-порошка обойтись и получится белый шоколад, однако именно в главном ингредиенте лакомства и оказался самый затык. Добывать масло из какао бобов никто из местных не пробовал. Ну или пробовал и у него не получилось, такое тоже возможно. В итоге, у меня ушел целый месяц — благо я знал, что это технически возможно иначе бы три раза плюнул на все — чтобы отработать технологию и потом еще несколько недель на окончательное составление рецептуры. Казалось бы — что проще, однако у меня ушло в мусорку несколько килограмм сырья — не дешёвого на секундочку — просто пока я не вспомнил, что шоколад нужно топить на водяной бане и после этого дело пошло.

Ко дню коронации Александра, который тут считается праздником, 12 марта, я, хорошенько подготовившись, выкатил в качестве подарка целый стол с различными шоколадными конфетами. Черный шоколад, молочный, с орехами, с изюмом и даже с кусочками печенья — в общем на любой вкус.

Без ложной скромности скажу, что «русский шоколад», как я назвал этот десерт в высшем обществе Петербурга произвёл настоящий фурор. Местные, даже те, кто принадлежал или как минимум причислял себя к элите, всякими новинками, в том числе кулинарными были не избалованы, ну а лучшей рекламы, чем с удовольствием поедающий шоколад император, в этом времени и придумать невозможно.

Ну и конечно, как человек из насквозь капиталистического будущего, я решил это свое изобретение монетизировать. Заработать, так сказать, некоторое количество дензнаков, которые в будущем мне совершенно точно пригодятся.

Для этого я попросил пригасить во дворец самых модных в тот момент в Питере кондитеров — господ Вольфа и Беранже, недавно переехавших в Россию из Швейцарии, чье заведение находилось в само центре в доме номер 18 по Невскому проспекту. Хорошо иметь такой мощный административный ресурс — кто б отказал, когда его просят в императорский дворец приехать.

Переговоры на долго не затянулись, мне достаточно было зайти в комнату и спросить.

— Господа, вы хотите стать очень богатыми людьми? — И мои собеседники тут же поплыли, как тот же шоколад в горячих женских ручках.

В общем, мы договорились, что учреждаем новую кондитерскую компанию, в которую я вкладываю рецепт твердого шоколада и монопольное право его производства и продажи на территории империи, а также десять тысяч рублей, а они — свой опыт, время и связи в индустрии. Уговаривать никого не пришлось: естественно до профессионалов уже докатились слухи о новом лакомстве, и они сами готовы были продать за него душу. Таким образом в апреле 1805 года родилась компания «Русский шоколад», которая достаточно быстро завоевала солидный кусок рынка сладостей сначала в Питере, потом в Москве, открыла 1808 году свою фабрику, а в десятых годах вышла на международный рынок. Мне в этой компании принадлежали скромные шестьдесят процентов.

Отдельного рассказа стоит история о том, как я эти десть тысяч для вложения в дело добывал. Как я уже упоминал, содержание великого князя составляло на тот момент 50000 рублей в год. Огромные деньги, если вдуматься. Например, зарплата более-менее квалифицированного рабочего составляла 30–40 рублей в месяц. Военные получали чуть больше. Пуд муки стоил 20–30 копеек в зависимости от качества и времени года и так далее. Из озвученной суммы правда вычиталось мое содержании — стол, одежда, зарплата слугам, траты на благотворительность и прочее — но было очевидно, что «полтинник» год я не трачу никак.

После долгих расспросов оказалось, что есть некий фонд — а там уже к этому времени больше двухсот тысяч накопилось, — куда уходят остатки денег, и к которому я получу доступ только по совершеннолетию. Попытки убедить сначала Воронцова, а потом и брата в разумности и обоснованности такой траты — вернее вложения, — подкрепленные выкладками и цифрами бизнес-плана, полностью провалились. Высшее дворянство империи, эта, мать ее, белая кость и голубая кровь, считало участие в торговом бизнесе — делом недостойным. В крайнем случае зерно можно было продавать выращенное у себя в поместье. Запретить мне это делать они вроде, как и не могли, но и способствовать отказывались напрочь. Мрак и ужас.

Спасла ситуацию совершенно неожиданно Елизавета Алексеевна — жена Александра, которая, узнав о моих затруднениях, с легкостью предложила мне ссудить «десятку» до совершеннолетия, благо для императорской супруги сума была вполне подъемная. Узнав об этом, император, скрипя зубами — бог знает, о чем он потом выговаривал жене тет-а-тет — приказал выдать мне мои же десять тысяч, и занимать в итоге у невестки не понадобилось.