Николай I Освободитель. Книга 7 (СИ)

Дело в том, что последние два века со времен Людовика XIV языком европейской — а соответственно и мировой — дипломатии был французский. До этого в основном в международных отношениях использовали классическую латынь, но именно, король-солнце, при котором Франция достигла пика своей силы, по сути, одной лишь монаршей волей стал заключать международные соглашения исключительно на своем варианте порченой латыни. В моем мире так продолжалось до конца Первой Мировой, когда островитяне потеснили язык извечного соседа-конкурента и продвинули свой английский. И вот теперь своим демонстративным жестом я как бы заявлял права на установление доминации Российской империи, а с ней и русского языка.

Итоговые согласованные условия мирного договора были куда ближе к нашей версии, чем к тому, что изначально предлагал граф Абердин.

— Мы соглашались пропустить армию Нейпира с оружием и знаменами и не чинить препятствий ее эвакуации. Так же происходил обмен пленными по схеме всех на всех, при том, что у нас пленных англичан было неизмеримо больше.

— Англичане уходили из Греции и Турции, разрывая с последней союзнические отношения, при этом Россия признавала английский протекторат над Кипром.

— Англия признавала все сложившиеся территориальные изменения в Европе и на Ближнем Востоке и соглашалась с правом России возвести на трон в Болгарии и Словакии королей по своему выбору.

— Стороны отказывались от любых взаимных финансовых претензий.

— Англия обязывалась заключить мирное соглашение с Пруссией и другими членами восточного союза на условиях отказа от взаимных претензий.

— В Северной Америке — и это было, по сути, главным нашим дипломатическим достижением, поскольку все остальное и так уже был осуществлено — стороны договаривались о границе между Российскими и Английскими владениями. Граница между Русской Америкой и Канадой устанавливалась от Северного Океана по реке Маккензи, потом по реке Лиард и дальше на юг по водоразделу Скалистых гор. Великобритания отказывалась от претензий на прибрежные Тихоокеанские территории Орегона и признавала покупку Россией Калифорнии у Мексики.

Ну и единственным пунктом, за который развернулась действительно горячая баталия, стало наше требование выдать России генерала Симпсона, командовавшего штурмом — вернее занятием ее, там ведь и штурма фактически не было, все, кто были способны сопротивляться, уже ушли — крепости на острове Корфу и допустившего массовую резню русских раненных солдат.

Лорд Абердин дрался как лев, настаивая, что подобное действие никак невозможно. Во-первых, так никто никогда не делал, а во-вторых, это было просто немыслимо. Я его понимал, однако продолжал давить, высказывая согласие отказаться от некоторых политических требований, но желая получить ублюдка во что бы то не стало. Это было красиво с точки зрения пропаганды, да еще и мину закладывало под само основание Британского государства. Если солдат, знает, что собственная страна в любой момент может его «сдать», он и воевать за нее рваться особо не будет. Глядишь и развалится империя пораньше без тех самых джентльменов, которые к ведут себя к востоку от Суэца совсем не так как к западу от него.

В итоге правда британцы выдавать ублюдка категорически отказались, и мы сошлись на организации открытого судебного процесса на островах. Не идеально — но тоже не плохо. Впрочем, забегая немного наперед, хоть самый честный британский суд его и отправил на пожизненную каторгу в Австралию, уже через несколько лет генерала помиловали, и СИБовцам пришлось организовывать показательную казнь своими руками. Благо к этому моменту опыт имелся. Но это уже совсем другая история.

— Я надеюсь, что с подписанием этого договора у нас не останется взаимных претензий. Во всех сферах. Если вы понимаете, о чем я говорю, — обменявшись копиями мирного соглашения, я протянул графу руку и вопросительно заглянул в глаза. В том, кто устроил прошлогоднее покушение на меня и мою семью я практически не сомневался. Да, островитяне хорошенько подчистили концы, но даже те обрывки, что смогли накопать ребята из СИБ однозначно указывали в сторону Британии. С другой стороны, и виновник лондонского разгрома был очевиден хотя бы даже исходя из банальной логики. — Противостояние России и Великобритании не идет на пользу ни нам не вам, поэтому я предлагаю зарыть топор войны. Хотя бы на время.

Предложение прекратить действия, направленные на физическое устранение лиц, принадлежащих к верхушке обеих стран хоть и не было высказано впрямую, но читалось между строк достаточно просто.

— Вы же понимаете, ваше императорское величество, — спокойно ответил посланник, — что у меня нет полномочий принимать такие решения.

— Однако вы можете донести мое приложение до премьер-министра и королевы, — я пожал плечами. — Если оно будет оценено положительно, то мы в дополнение можем предложить разделение сфер влияния в мире и…

— И?