Николай I Освободитель // Книга 9

Внутри банка во всю шаманили полицейские следователи. Как таковой научной и экспертной системы внутри министерства еще не существовало, но отдельные технические приемы уже вполне применялись. Например, светописание места преступления — один из полицейских, специально прошедших соответствующие курсы, как раз настраивал оборудование, чтобы запечатлеть очередной ракурс. А еще пара мужчин с кисточками что-то делали вокруг открытого грабителями денежного хранилища.

— Налетчики откуда-то знали про то, у кого ключ от сейфа, — пояснил руководящий следователями коллежский асессор. — Но при этом притащили с собой целый мешок динамита, видимо на случай, если придется взрывать. Этим количеством можно было все здание сложить, больные ублюдки.

— Что вы делаете? — поинтересовался полицмейстер. Он очень давно перешел с работы «на земле» к чисто административным обязанностям и следить за последними течениями в деле поимки преступников успевал не всегда.

— Лица они закрыли — тут не поспоришь, а вот перчатки надеть — не додумались. А меж тем последние исследования говорят, что узор на пальцах каждого человека совершенно уникален, двух одинаковых просто нет. Вот мы эти отпечатки сейчас с сейфовой двери и снимаем.

— А смысл?

— Ну… В поисках это, конечно не поможет, но вот если грабитель будет уже найден и потребуется точно определить его причастность — тогда можно будет сравнить его отпечатки с этими, — следователь кивнул на пустующий сейф, — и сомнений уже в дальнейшем просто не останется.

— Хм… Интересная мысль…

Когда к князю Чегодаеву пришла полиция, он по началу даже не волновался. После ограбления прошло больше трех месяцев, деньги были надежно спрятаны, лицо он свое никому не показывал, даже если его «опознает» кто-то из подельников-бандитов, это будет всего лишь слово против слова. Слово князя против слова каторжанина, конечно судебная система в России последние десятилетия демонстрировала постепенный отход от классовых предрассудков, но обращение «ваша светлость» еще имело немалый вес в обществе.

Вообще-то сначала он хотел махнуть заграницу, но попытка сбежать сразу после ограбления могла бы выглядеть подозрительно, да и весной следующего года у старшего сына должен был произойти выпуск из кадетского корпуса… Короче говоря князь решил не пороть горячку и выждать немного времени. Он-то уедет, а вот дети останутся, и портить им репутацию откровенно не хотелось.

Несколько допросов, недоумевающий — дорогой, благо теперь с деньгами проблем у аристократа не было — адвокат только разводил руками гарантируя, что с такими доказательствами князя осудить в суде присяжных будет просто невозможно. Их фактически и не было, резоны полицейских сводились к тому, что Чегодаев подходит на роль злодея лучше всего по косвенным параметрам. А потом его повели на странную процедуру. Обмазали руки какой-то густой липкой краской и заставили оставить отпечатки ладоней и каждого пальца на специально для этого отпечатанном бланке.

— Видите ли, князь…

— Извольте обращаться ко мне как положено — «ваша светлость».

— Ну… — Замялся следователь, потом тряхнул головой и кивнул, — впрочем извольте, ваша светлость. Прав состояния вас не лишали. Пока, хоть я конечно же и уверен, что за этим дело не станет. Так вот главная хитрость в том, что папиллярный узор, который вы можете видеть в качестве отпечатка на бумаге, он уникален для каждого человека. Мы возьмем ваши отпечатки и сравним с теми, что обнаружили на двери банковского сейфа. И если они совпадут… Когда они совпадут, сомнений в вашем участии уже не останется.

— Что за бред, ни один суд в это не поверит, какие-то отпечатки, вы бредите.

— Отнюдь, ваша светлость. За последние пару лет вышло несколько исследований, посвященных этому факту, и все испытатели сошлись на том, что узоры на пальцах бывают нескольких типов, но в деталях всегда есть отличия.

Суд над князем Чегодаевым, опустившимся до банального разбоя, вызвал широкий общественный резонанс, а внутри полицейской системы стал толчком к составлению поголовной картотеки отпечатков пальцев всех задерживаемых субъектов. До этого сличение папиллярных узоров рассматривалось только как побочный аргумент, который практически невозможно использовать в реальном расследовании, но процесс над Тамбовским грабителем банка оказался первым, где обвинение чуть ли не полностью строилось вокруг сравнения отпечатков пальцев преступника и найденных на месте преступления. Можно сказать, что князь Чегодаев — его в итоге, вот уж хохма, приговорили к пожизненной каторге за убийство двух полицейских, он, считай, повторил путь отца, пусть и немного в другой плоскости, хоть боялся этого всю жизнь — сумел достичь знаменитости и увековечить свое имя в учебниках. Правда достаточно сомнительным образом и только в учебниках по судебной экспертизе.

Глава 8

1846 год проводили без сожалений перекрестясь и три раза сплюнув через левое плечо.