Николай I Освободитель // Книга 9

Трудность тут была вот в чем. Постепенно основные районы выращивания зерновых у нас неуклонно смещались на восток. За Волгу и Урал. Объяснение тут было очень простое: в европейской части России население росло высокими темпами, а дополнительной земли отнюдь не появлялось. Крестьяне уходили в города, — при этом сами города продолжали расти, захватывая все большую и большую площадь вокруг, обрастая промзонами, пригородами и дачными поселками — становились рабочими или уезжали осваивать новые территории. Росла стоимость рабочих рук, сёла вокруг больших городов переориентировались на более выгодное овощеводство и садоводство, другие промыслы, не связанные с выращиванием товарного зерна.

Получалось, что выращивать бычка на мясо гораздо проще и дешевле где-нибудь на берегу Иртыша, чем в Подмосковье, но при этом из-за огромного расстояния пользы этой говядины на другом конце империи — чуть. Произведенное мясо банально некому продать, потенциальные покупатели живут в трех тысячах километрах к западу и, кстати, тоже страдают от дороговизны мясной продукции.

Поэтому новость о том, что на Нижегородском паровозостроительном заводе был сконструирован новый тип вагона-холодильника, способный перевозить скоропортящуюся продукцию на дальние расстояния, вызвал у меня живейший интерес. Ведь это могло стать прекрасным решением, одновременно дающим толчок развитию более интенсивным видам сельского хозяйства в восточных регионах империи и закрыть потребности в мясомолочной продукции в густонаселенных европейских губерниях.

— Ну показывайте, чем можете обрадовать, — не буду скрывать, к самой возможности создания полноценного вагона рефрижератора в эти времена я относился с определенным скепсисом. Да, проблема была очевидна давно, и системы охлаждения входили в список приоритетных разработок, финансируемых казной, однако мне казалось, что в моей истории подобные технические изыски появились только ближе к концу века, а мы все же не на полвека опережаем эталонный вариант развития событий.

— Вот, ваше императорское величество, — в младшем Черепанове уже совсем нельзя было узнать бывшего крепостного. Дорогой костюм тройка, аккуратно обстриженная по последней моде бородка, золотая цепочка часов, выглядывающая из кармана жилетки. Старший Черепанов-отец пару лет назад умер от старости, а младшему было еще только около полтинника — самый расцвет для мужчины. Надеюсь, еще лет десять-пятнадцать новый директор Нижегородскому заводу не понадобится. — Пока образец только один, проходит недвижимые испытания, устраняем потихоньку всякие недоделки и готовим вагон к отправке на линию.

В тупичке между двумя кирпичными зданиями — стены из некогда красного кирпича были явственно подкопчены угольным выхлопом, земля вокруг залита каким-то маслянистыми жидкостями, а в воздухе висел отчетливый запах креозота, ни с чем не спутаешь — одиноко стоял большой крытый вагон, изрядно отличающийся от всех тех, что я видел здесь раньше. Во-первых, он был более длинным и четырехосным, во-вторых, он был обшит листовым металлом, сейчас не слишком аккуратно выкрашенным какой-то грязно-зеленой краской. В-третьих, к вагону со стороны заводского корпуса тянулись электрические провода.

— Провода? — Удивленно переспросил я.

— Да, ваше величество, охладительная машина работает на электричестве. Предполагается, что на тянущий состав паровоз будет установлен электрический генератор и от него уже будет питаться оборудование вагона-холодильника. Или, надеюсь множества вагонов-холодильников. Ну а пока так, — Черепанов подошёл к вагону и постучал по металлической обшивке костяшками пальцев. — Пришлось увеличить габариты до предельных по ширине и высоте, поскольку часть внутреннего объема съедает слой утеплителя.

Холодильник — еще одно слово, которое предполагалось запустить в качестве международного. Всяко лучше, чем забугорное зубодробительное «рефрижератор».

Комиссия по изобретению новых слов для противодействия проникновению в русских язык иностранных заимствований и для экспорта нашей лексики за рубеж непрерывно работала при Министерстве народного просвещения уже добрых двадцать пять лет. И надо признать, работала небезуспешно. Нет, никто не занимался ерундой и не пытался вытравить из языка уже давно укоренившиеся и обрусевшие слова — иначе бы на помойку пришлось бы отправить как бы не половину словаря — но вот для регулярно появляющихся неологизмов собранная группа опытных филологов аккуратно подбирала что-нибудь свое. Ну а имея под контролем такое количество печатных СМИ, какое было у меня, вбрасывать эти новые слова в общественное сознание было, если честно, легче легкого.

Конечно, все было не так просто. Дело в том, что среднее слово русского языка имеет по статистике больше букв и звуков нежели аналоги из тех же английского и французского, что естественным образом усложняет работу по русификации. Что поделать, люди в массе своей ленивы — это не хорошо и не плохо, просто так есть — поэтому короткие слова приживаются гораздо легче чем длинные.