Николай II

Великий князь Константин Константинович со слов Николая II описал события, предшествовавшие войне. «19 июля, в день святого Серафима, столь почитаемого Государем, выходя от всенощной, он узнал от графа Фредерикса, с которым для скорости говорил Сазонов (министр иностранных дел. — А. Б.), что у последнего был Пурталес (посол Германии. — А. Б.) с объявлением войны России Германией. При этом Пурталес вручил Сазонову бумагу, в которой содержались оба ответа германского правительства, как на случай благоприятного, так и неблагоприятного ответа России относительно прекращения мобилизации. Не знаю, что руководило послом, растерянность или рассеянность. Итак, нам была объявлена война. Государь вызвал к себе английского посла Бьюкенена и работал с ним с 11 вечера до 1 час. ночи. Государь совершенно свободно, как сам он выразился мне, пишет по-английски; но должны были встретиться некоторые технические термины, в которых он не был уверен. Бьюкенен тяжкодум и медлителен. С ним сообща Государь сочинил длиннейшую телеграмму английскому королю. Усталый, во 2-м часу ночи зашел он к ждавшей его Императрице выпить чаю; потом разделся, принял ванну и пошел в опочивальню. Рука его уже была на ручке двери, когда нагнал его камердинер Тетерятников с телеграммой. Она была от императора Вильгельма; он еще раз (уже сам объявив нам войну) взывал к миролюбию Государя, прося о прекращении военных действий. Ответа ему не последовало».

Во главе армии был поставлен двоюродный дядя царя великий князь Николай Николаевич (внук Николая I), давно причастный к военному делу: в 1895–1905 годах состоял генерал-инспектором кавалерии, с 1905 по 1908 год возглавлял Совет обороны, а затем стал командующим войсками гвардии и петербургского военного округа. Этот Романов пользовался в офицерской среде авторитетом, что и определило его назначение на пост Главнокомандующего всеми вооруженными силами России.

Германия, объявив 19 июля (1 августа) войну России, на следующий день оккупировала Люксембург, 21 июля объявила войну Франции. 22 июля германская армия начала крупномасштабные военные действия, вторгнувшись в Бельгию, нейтралитет которой германский канцлер Бетман-Гольвег назвал «клочком бумаги». В тот же день Великобритания объявила войну Германии, вслед за чем войну рейху объявили английские доминионы: Австралия. Новая Зеландия, Канада, Южно-Африканский союз. Война стала мировой. Уже в 1914 году на стороне Антанты в нее вступили Япония и Египет, а на стороне центральных держав Болгария и Турция. Всего в войне участвовало 33 государства.

Общая численность боевых частей в августе 1914 года составляла: в России — около 2,5 миллиона человек (к началу 1917 года число мобилизованных достигло почти 12 миллионов), во Франции — 2689 тысяч, в Германии — 2147, в Австро-Венгрии — 1412, в Англии — 567 тысяч. На вооружении стран Антанты к началу войны находилось около 14 тысяч артиллерийских орудий, 412 самолетов, а у центральных держав — 14 тысяч орудий и 232 самолета.

Война изменила облик России, уклад жизни людей и семей, в том числе и императорской. Все теперь должно было работать на победу. Для Николая II, Александры Федоровны и их детей служить России — святая обязанность. За победу они молились, к ней были направлены все их помыслы! В первый день войны, 20 июля 1914 года, принимая в Зимнем дворце высших чинов империи, император обратился к ним со словами: «Я здесь торжественно заявляю, что не заключу мира до тех пор, пока последний неприятельский воин не уйдет с земли нашей». Этой клятве Николай II оставался верен все месяцы войны и, вопреки циркулировавшим слухам, всегда являлся резким противником каких-либо сепаратных переговоров с неприятелем. Взгляды мужа полностью разделяла и императрица Александра Федоровна.

В стране проходили спонтанные манифестации. Многотысячные толпы в разных городах России несли русские национальные знамена, портреты Николая II, цесаревича Алексея, великого князя Николая Николаевича, иконы. Звучали колокола, служились молебны, а русский национальный гимн «Боже, Царя храни» исполнялся непрерывно и на улицах, и во всех собраниях. Почти вся пресса заговорила о единстве нации перед лицом германской угрозы.

Хотя главой кабинета с конца января 1914 года (после отставки В. Н. Коковцова) являлся старый сановник Иван Горемыкин, нелюбимый большинством общественных фракций и партий, видевших в нем неисправимого представителя бюрократического мира, после начала войны он перестал быть мишенью для критических стрел. Когда 26 июля открылась чрезвычайная сессия двух палат, единение правительственных и законодательных органов было полным. Государственная Дума без колебаний утвердила все кредиты и законопроекты, связанные с ведением войны.