Николай II. Дорога на Голгофу. Свидетельствуя о Христе до смерти...

В этом свидетельстве неизвестного «очевидца», по нашему мнению, отголоски реальных событий сочетаются с литературными преувеличениями и, вполне возможно, с дезинформацией. Во-первых, из рассказа «очевидца» можно сделать вывод, что он был членом большевистской партийной верхушки, так как, несомненно, только такие люди могли быть допущены к такой секретной операции, как уничтожение останков убитого Императора. При этом по тону рассказа понятно, что «очевидец» — человек, настроенный весьма враждебно к большевикам, во всяком случае, внешне. Рассказ в таком тоне «очевидец» мог вести в том случае, если бы он порвал с большевиками. Между тем мы не знаем ни одного примера, когда кто-либо из членов этой верхушки бежал бы на Запад, во всяком случае, до утверждения Сталина у власти. Напомним, что статья была написана в 1928 году. Сам тон повествования, весьма сочувственный к Николаю II и с явным осуждением большевистского изуверства, мало походил на воспоминания видного большевика.

Во-вторых, утверждение «очевидца», что голова была доставлена большевистскому руководству как доказательство убийства Императора Николая II, весьма неубедительно. Первый вопрос, который возникает по этому поводу: почему останки были доставлены так поздно, лишь 26 июля, то есть через 9 дней после убийства. В примечании к статье пастора К. Руфенбургера (Ризенбурга) редакция журнала «Двуглавый орел» так объясняла эту задержку: «Если в ответ на срочный запрос Троцкого, посланный 19 июля, советские деспоты получили чемодан с „вещественным доказательством“ злодеяния лишь 26 июля, то не значит ли это, что чемодан из Екатеринбурга не сразу попал в руки Совнаркома? В этом непонятном замедлении с доставкой ужасного „трофея революции“ не кроется ли ответ на подозрение скоропостижно скончавшегося следователя Соколова, который неоднократно высказывал предположение (основанное на ряде косвенных улик) о том, что Глава убиенного Государя была отрезана Юровским и послана в Москву для темных ритуальных издевательств. По этому предположению выходило, что сожжение тел в лесу и поливание их серной кислотой вызывалось желанием убийц скрыть факт отсутствия Главы у тела Царственного Мученика». [1270]

Однако такое объяснение не может быть признанным удовлетворительным, так как оно базируется не на выводах Соколова, а на статье Руфенбургера и свидетельствах «очевидца». Между тем весьма сомнительно, чтобы Троцкий посылал 19 июля телеграмму с вышеприводимым текстом. Зачем Троцкому было посылать телеграмму, если все обстоятельства убийства и манипуляций с трупами были, без сомнения, оговорены заранее Свердловым и екатеринбургскими убийцами? Безусловно, что если отчленение голов имело место, то оно было также оговорено Свердловым, и Голощекин или кто-то иной отвез бы отчлененные головы немедленно туда, куда бы ему указал Свердлов. Предполагаемые ритуальные издевательства могли быть при этом осуществлены после ознакомления Свердлова и того же Троцкого с содержимым «страшной посылки». Во всяком случае, Свердлов, главный организатор убийства Царской Семьи, должен был стать первым, кто увидел бы в Москве голову Императора. Тем временем в рассказе «очевидца» имя Свердлова не упоминается вовсе.

Также весьма маловероятно, чтобы Царская Глава была доставлена в Совнарком, то есть Советское правительство. Совнарком был «сборной солянкой», куда могли входить люди, которым совершенно не надо было бы знать о страшных тайнах большевистских чернокнижников и их покровителей. К тому же, как мы могли видеть, Совнарком не являлся главной движущей силой в деле убийства Царской Семьи.

Представляется также невероятным и то обстоятельство, что на сожжении присутствовали случайные люди — сестра Радека, Балабанова и т. д. Если бы такая акция имела место, то круг присутствующих при ней был бы ограничен двумя-тремя партийными вождями. Странно также, что при акции не присутствовал Свердлов. Затем непонятно, почему сожжение происходило в какой-то печке и почему голову не вынули из банки? Кто поместил банку с головой в печь? Неужели какието служащие? Это — исключено. Делать это могли опять-таки только очень доверенные лица.