Николай II. Расстрелянная корона. Книга 2

Яковлев изложил ему причины, по которым якобы в Москве было принято решение о переезде семьи в Екатеринбург, и добавил:

– Но Алексей Николаевич болен, ему требуется уход и присутствие близких. Поэтому сначала будете вывезены вы.

– Я никуда не поеду!

– Признаюсь, иного ответа я и не ожидал, но очень прошу вас не отказываться. В этом случае я вынужден буду применить силу, а мне очень не хотелось бы этого. Уверяю, вы можете не волноваться. За вашу жизнь я отвечаю головой. Желаете убедиться – организую связь с Москвой. Руководство страны подтвердит это. Если же вы не хотите ехать один, то можете взять собой кого угодно из членов семьи. Отъезд завтра, в четыре часа утра. – Яковлев чуть наклонил голову и покинул зал.

Николай Александрович посмотрел на супругу:

– Что скажешь, Аликс?

– Думаю, что этот комиссар многого недоговаривает. Он ссылается на возрастающую опасность нашего нахождения здесь. Но что мешает новой власти убрать из Тобольска все эти революционные банды, оставить лишь отряд полковника? В небольшом городе проще организовать охрану. Поэтому-то нас, по словам Керенского, которому я никогда не верила, и сослали сюда. Нет, Ники, большевики, по-моему, замышляют что-то другое.

– Что именно?

– Если бы я знала. Может быть, Яковлев имеет приказ доставить нас в Москву?

– Чтобы провести показательный суд?

– Или использовать тебя в сложившейся ситуации. Например, заставить подписаться под Брестским договором.

– Но что значит подпись монарха, свергнутого с престола, не имеющего никакой силы?

– Не скажи, Ники. Я уверена, Вильгельм очень хотел бы, чтобы на договоре стояла и твоя подпись.

– Ради того, чтобы удовлетворить свои амбиции?

– Ради того, чтобы Европа признала поражение России в войне. Ведь власть большевиков незаконна. После свержения Временного правительства только ты можешь представлять Россию.

– Да я лучше сам отсеку себе руку, нежели подпишу этот договор.

Александра Федоровна улыбнулась:

– Дорогой мой Ники, ты уже один раз допустил роковую ошибку, не совершай другой.

– Ты имеешь в виду отречение? Но тебе прекрасно известно, что его как такового не было.

– Я знаю. Но кому до этого хоть какое-то дело? В общем, ехать нам придется. Комиссар не отстанет. Доводить дело до насилия бессмысленно. Я отправляюсь вместе с тобой.

– А как же Алексей?

– О нем есть кому позаботиться.

Николай обнял супругу.

– Может быть, ты все же останешься?

– Нет, Ники, мы должны быть вместе. Это решено.

Николай Александрович проводил супругу в ее комнату. Александра Федоровна пригласила Пьера Жильяра, наставника Алексея Николаевича, объяснила ситуацию и попросила присмотреть за сыном.

Николай Александрович решил, что с ним, женой и дочерью Марией поедут князь Долгоруков, доктор Боткин, камердинеры Чемодуров и Седнев, а также горничная Демидова.

Глава 10

В половине четвертого во двор дома въехали тарантасы, из которых только один имел откидной верх. Николай Александрович, Александра Федоровна и Мария Николаевна тронулись в путь.

Его начало оказалось ужасным. Дороги развезло, реки приходилось преодолевать по самодельным мостикам. Александра Федоровна писала об этом сыну и дочерям, оставшимся в Тобольске.

Кириллин тут же пошел на телеграф. Нина Карасева оказалась на работе.

Сергей послал телеграмму в Петроград:

«Дорогая Лиза, скоро будем в Екатеринбурге. Желательно там встретиться. Владимир не будет против принять нас и все подготовит. Твой Сергей».

После отъезда из Тобольска Панкратова и Никольского контроль за корреспонденцией офицеров практически не осуществлялся. Яковлеву было не до этого. Все же Кириллин предпочел воспользоваться нехитрым иносказанием.

Царская чета и дочь были доставлены в Екатеринбург 30 апреля. На станции их ожидали Белобородов, Голощекин и Дидковский – члены Уральского совета. Яковлев официально передал им узников, доложил об этом Свердлову и был вызван с отрядом в Москву.

Семью же на двух машинах повезли к дому, реквизированному у горного инженера Николая Николаевича Ипатьева. Он стоял на углу Вознесенского проспекта и переулка с таким же названием и был подготовлен для содержания царской семьи.

Там Голощекин приказал арестовать князя Долгорукова и отправить в тюрьму.

В это время у дома стал собираться народ, прознавший, что за постояльцев доставили в дом инженера. Толпу разогнали.

Николай Александрович, Александра Федоровна, Мария Николаевна, доктор Боткин, Чемодуров, Седнев и Демидова прошли во двор. Государь возмутился арестом Долгорукова, но новые тюремщики не посчитали нужным что-то объяснять ему. Ворота закрылись. Возле них был выставлен караул.

Елизавета Ступина получила телеграмму Сергея и тут же отвезла ее Покровскому. Князь понял, что царскую семью срочно вывезли в Екатеринбург, и решил проверить это с помощью поручика Беркутова. Вскоре тот подтвердил доставку части царской семьи в Екатеринбург.