Николай Коняев. Два лица Власова.

столкновения с немцами, в результате того, что нас командование бросило, и долгого хождения по

лесам, плохого питания — было подавленное. Мы все считали, что наше положение безвыходное.

ВОПРОС. Находясь невдалеке от дороги, вы слышали шум проходящих немецких автомашин,

немецкие песни и тем не менее сознательно направились в место, где располагались немецкие

войска. Из этого следует, что вы заранее сговорились о добровольной сдаче немцам в плен. Это вы

подтверждаете?

ОТВЕТ. Да, нам было известно, что перед нами на дороге имеются немецкие войска, и мы решили,

что дальше ходить по лесам и болотам бесцельно, надо идти к дороге, если удастся, пересечь эту

дорогу — выйти в глубокий тыл немцев. Если не удастся, то рисковать тем, что нас немцы могли

перестрелять или мы попадем к немцам в плен.

ВОПРОС. Вы напрасно изворачиваетесь, вы показали, что вас и еще семь бойцов, вооруженных

винтовками, взяли в плен 5 немецких солдат, что после этого вам немецкие солдаты сразу же дали

закурить.

Из этого следует, что сдались вы немцам в плен добровольно, без какого–либо сопротивления. Это

вы подтверждаете?

ОТВЕТ. Я на этот вопрос уже ответил и к своему объяснению ничего дополнить не могу.

ВОПРОС. Находясь у немцев в плену, где вы содержались и чем занимались?

ОТВЕТ. Как я уже показал, сдался я в плен 25 июня 1942 года и находился в плену до 15 августа 1942

года.

Вечером 25 июня 1942 года я, вместе с другими военнопленными, был отправлен к деревне

Ольховка, где имелся пересыльный пункт военнопленных. Здесь я пробыл 5 дней. Ни на каких

работах мы не использовались и содержались в расположении лагеря под открытым небом.

В лагере содержалось около 500 военнопленных, причем ежедневно в лагерь привозили новые

партии, а также из лагеря увозили группы военнопленных.

В этом лагере я видел издали батальонного комиссара, фамилию его не знаю, который вначале был

назначен старшим нашей группы, а затем, уйдя в разведку, к нам не вернулся. Из работников штаба 2- й Ударной армии я никого не встречал.

Примерно 30 июня 1942 года я, с партией военнопленных, был переведен в деревню Сенная

Кересть, где также имелся пересыльный пункт. Здесь я содержался около 5–6 дней. В этом

пересыльном пункте я ничего не делал и ожидал другого направления.

Среди военнопленных я встретил одного красноармейца из личной охраны генерал–лейтенанта

ВЛАСОВА — СОБОЛЕВА, который был легко ранен. От СОБОЛЕВА я узнал, что в лагере также

находится повар генерал–лейтенанта ВЛАСОВА — ЗВЕРЕВ Алексей. В дальнейшем я со ЗВЕРЕВЫМ

имел личные встречи и беседы. Таким образом, в деревне Сенная Кересть я держал связь с шофером

АБРАМОВЫМ, вместе с которым сдались в плен, СОБОЛЕВЫМ и ЗВЕРЕВЫМ.

СОБОЛЕВ и ЗВЕРЕВ рассказали о том, как они сдались в плен, но я сейчас об этом не помню.

В пересыльном пункте деревне Сенная Кересть в это время было около 3000 человек рядового

состава 2–й Ударной армии.

6 июня 1942 г. немецкий офицер отобрал из числа военнопленных 160 человек, в число которых

попал я, ЗВЕРЕВ и АБРАМОВ, после чего эта группа была направлена в лагерь военнопленных в

деревне Поповка, где я и содержался до 15 августа 1942 г.

Находясь в лагере военнопленных в деревне Поповка я ежедневно все это время работал на сенокосе.

Жил я в это время вместе с АБРАМОВЫМ вначале на конюшне, затем в одном разбитом доме.

ЗВЕРЕВ в лагере работал поваром и жил в отдельном помещении, где жили комендант, старшина,

военфельдшер и работники кухни. Все из числа военнопленных.

За все мое пребывание в лагере я, кроме перечисленных выше лиц, других военнослужащих мне

знакомых из штаба 2–й Ударной армии не встречал.

Из разговоров между военнопленными и немецкими солдатами я слышал, что немецкие газеты

писали о том, что генерал–лейтенант ВЛАСОВ, вместе со своей официанткой Марией Игнатьевной,

якобы у немцев находятся в плену.

Других сведений о работниках штаба 2–й армии я ни от кого не имел.

15 августа 1942 г. я решил из лагеря бежать с тем, чтобы перейти линию фронта и вернуться в

расположение частей Красной армии. Что и осуществил.

ВОПРОС. Кому из военнопленных вы говорили о своем намерении бежать из лагеря?

ОТВЕТ. Об этом я никому не говорил, даже АБРАМОВУ. АБРАМОВУ я не сказал о своем намерении

бежать из лагеря потому, что он поддерживал связь со ЗВЕРЕВЫМ, и я как одного, так и второго не

считал надежными людьми, которым можно было бы доверять.

ВОПРОС. Сколько раз вас немцы допрашивали?

ОТВЕТ. Немцы меня ни разу не допрашивали.

ВОПРОС. Когда и где вы проходили регистрацию, будучи у немцев в плену?

ОТВЕТ. Регистрацию я проходил в лагере в деревне Поповка примерно в середине июля месяца 1942

г.

При регистрации меня спросили: фамилию, имя, отчество, год рождения, где родился, какую имею

специальность. Других вопросов мне не задавалось.

Регистрацию проводил бывший красноармеец из числа военнопленных, фамилию его не знаю,

записывал все мои ответы в какую–то тетрадь.

После регистрации мне дали № 13, который был изготовлен из фанеры. Этот номер я носил в

кармане.

ВОПРОС. Какой был режим в лагере?

ОТВЕТ. В лагере военнопленных в деревне Поповка был следующий режим: