Николай Ленин. Сто лет после революции

(Письмо Джугашвили, 8 декабря)

2311

Сегодня я получил от тов. Бронштейна прилагаемое письмо, с которым согласен во всем существенном, за исключением, может быть, последних строк о Госплане. Я напишу Бронштейну о своем согласии с ним и о своей просьбе взять на себя ввиду моей болезни защиту на пленуме моей позиции.<…> Во всяком случае полагаю, что принципиальное значение этого вопроса так высоко, что я должен буду в случае, если в пленуме не получится согласия, перенести вопрос на съезд. А до этого заявить о настоящем расхождении на фракциях РКП предстоящего съезда Советов.

(Письмо Фрумкину и Стомонякову, 12 декабря)

2312

Для правильной оценки нашего разногласия в вопросе о Рожкове надо иметь в виду, что мы уже несколько раз ставили этот вопрос в Политбюро. Первый раз Бронштейн высказался за отсрочку высылки Рожкова. Второй раз, когда под влиянием давления Мессинга Рожков дал новую формулировку своих взглядов, Бронштейн высказался за высылку его, найдя, что эта формулировка не только никуда не годится, но явно доказывает неискренность взглядов Рожкова. Я вполне согласен с Апфельбаумом, что Рожков человек твердых и прямых убеждений, но уступает нам в торге с Мессингом и дает какие угодно заявления против меньшевиков исключительно по тем же мотивам, по которым мы в свое время подписывали клятвенные обещания верности царю при вступлении в Государственную думу. Поэтому, если поручить Нахамкису или кому другому использовать заявления Рожкова (например, для «вызова» меньшевиков), то это, во-первых, не достигнет цели, во-вторых, осрамит нас, ибо меньшевики так прямо и ответят, что они всегда высказывались подобно нам за подпись любого клятвенного обещания под влиянием принуждения. От такой «дуэли» с меньшевиками всецело потеряет мы.

Предлагаю:

первое – выслать Рожкова за границу,

второе – если это не пройдет (например, по мотивам, что Рожков по старости заслуживает снисхождения), то тогда не следует никакому публичному обсуждению предавать заявлений Рожкова, полученных под принуждением. Тогда надо дождаться, когда Рожков, хотя бы через несколько лет, сделает искреннее заявление в нашу пользу. А до тех пор я предложил бы послать его, например, в Псков, создав для него сносные условия жизни и обеспечив его материально и работой. Но держать его надо под строгим надзором, ибо этот человек есть и будет, вероятно, нашим врагом до конца.

(Письмо Джугашвили, 13 декабря)

2313

Система смешанных обществ есть единственная система, которая в состоянии действительно улучшить плохой аппарат НКВТ, ибо при этой системе работают рядом и заграничный и русский купец. Если мы не сумеем даже при таких условиях подучиться и научиться и вполне выучиться, тогда наш народ совершенно безнадёжно народ дураков.

(Письмо в ЦК РКП (б) о монополии внешней торговли, 13 декабря)

Письмо к съезду

2314

Я советовал бы очень предпринять на этом съезде ряд перемен в нашем политическом строе. <…> В первую голову я ставлю увеличение числа членов ЦК до нескольких десятков или даже до сотни. Мне думается, что нашему Центральному Комитету грозили бы большие опасности на случай, если бы течение событий не было бы вполне благоприятно для нас (а на это мы рассчитывать не можем), – если бы мы не предприняли такой реформы. <…> Я думаю, что такая вещь нужна и для поднятия авторитета ЦК, и для серьёзной работы по улучшению нашего аппарата, и для предотвращения того, чтобы конфликты небольших частей ЦК могли получить слишком непомерное значение для всех судеб партии. <…> Я думаю, что основным в вопросе устойчивости с этой точки зрения являются такие члены ЦК, как Джугашвили и Бронштейн. Отношения между ними, по-моему, составляют большую половину опасности того раскола, который мог бы быть избегнут и избежанию которого, по моему мнению, должно служить, между прочим, увеличение числа членов ЦК до 50, до 100 человек.

Тов. Джугашвили, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Бронштейн, как доказала уже его борьба против ЦК в связи с вопросом о НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.

Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, а если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно.

Я не буду дальше характеризовать других членов ЦК по их личным качествам. Напомню лишь, что октябрьский эпизод Апфельбаума и Розенфельда, конечно, не являлся случайностью, но что он также мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Бронштейна.