Читаем Николай Негодник полностью

Николай Негодник

А вот и город показался, не такой уж разрушенный, как померещилось полухвостому орлу. Вот стены белеют новыми бревнами, и над всем этим витает восхитительный запах свежей стружки. Курьер облетел вокруг, оценивая масштабы ведущихся работ, перемахнул через частокол внутрь и приземлился у корчмы «Три поросенка», на этот раз кирпичной, но пока еще одноэтажной. Крыши тоже не было, только торчала сверху голова что-то жующего Змея Горыныча.

Внутри оборотень с чертом изучали какой-то чертеж, а Годзилка с высоты своего роста давал советы. Август фон Эшевальд поднял голову:

— А, гонец… Донос на гетмана-злодея?

— На кого?

— Это потом поймешь. Давай сюда бумагу. — Начальник разведки и контрразведки развернул свиток, вчитался и удивленно присвистнул.

— Чего там? — Глушата с любопытством сунул пятачок в письмо.

— Давай вслух, — попросил Змей.

— Не могу, сам читай. — Оборотень сунул бумагу черту. — Приказ от князя.

— Ага… чо у нас тут? — Рогоносец водил когтем по тексту. — Не мешкая, следовать к Кьявску и взять его под высокую руку… титулы пропустим… так… разбить войско хунгарийского короля, заключить договор о добровольном присоединении Галисии… На хрен они нам сдались, а? Построить флот… блокировать Царьград с моря… Они там чего, пьяные писали? Так… купить или отнять у сарацинов Палестину… Годзил, тебе нужна Палестина?

— Данунах! — глубокомысленно заметил Горыныч. — Я бы Хлынов купил — там моя родина.

— Бля, а нам чего делать?

— А у вас попадалово, ребята. Встряли вы конкретно. Чиста конкретна!

— Ты чего уши развесил? — Август вдруг решил сорвать злость на курьере. — Подслушиваешь?

— Никак нет! — Эльф вытянулся в струнку. — Жду дальнейших распоряжений.

— Каких?

— Любых. Или указаний.

— Указания ему подавай, — проворчал оборотень. — Лучше расскажи, на фига нам в Кьявск переться, под высокую руку его брать? Там что, своего князя нету? А то одичали мы тут без свежих новостей.

Эльф со всеми подробностями и с удовольствием прочел лекцию о политической обстановке, иногда малость привирая и переходя на представление в лицах:

— …А потом появился Хведор Лешаков, и Верховная Рада помре.

— Прибил бабенку? Да оно и правильно.

— Не-е-е, она сама померла. Князь-то наш попросил генерала стариной тряхнуть.

Август покачал головой:

— Жесток порой Николай Василич бывает, ох и жесток! Я с Лешаковым как-то в парилке был… Этот уж тряхнет, так тряхнет!

— Ты про что, воевода? — Цветочный эльф непонимающе пошевелил острыми ушами.

— Про старину.

— Не-е-е, не так было. Государь попросил его заплутать Верховную Раду в трех соснах да попугать немного, чтобы дорогу к княжескому шатру не нашла. Ну, вот и перестарался с пуганьем немного.

— Сильно князь ругался?

— Да не… простил в честь свадьбы да еще одной медалью наградил.

— Свадьбы???

— Ну да! — Почтальон хлопнул себя по лбу и принялся развязывать тесемки мешка. — Как же я забыл? Тут и угощение с княжеского стола!

Пока эльф доставал кажущиеся нескончаемыми подарки и рассказывал подробности бракосочетания и последующего за ним малого пира (большой обещался уже в Татинце), Годзилка ухватил самую объемистую флягу, открыл ее и с подозрением принюхался к содержимому.

— Эй, мелочь, а это чо за хрень налита?

— Типун тебе на язык, зверюга пресмыкающаяся! — почтальон возмущенно замахал руками, уронив одну из выставленных бутылок. — Это же яблочный компот — Великая Княгиня Яна собственноручно сварила на всю армию! Оцените, свиньи неблагодарные!

— Все сказал? — Глушата поплевал на кулак и многозначительно похлопал им по ладони. — А таперича проваливай на хер! Без сопливых разберемся, кого целовать!

— Вот это правильно, вот это по-нашему! — одобрил Август фон Эшевальд и проследил взглядом за причудливым полетом натыкающегося на стены цветочного эльфа. — Раскомандовались тут всякие уроды, пороха не нюхавшие. Хомячок, блин, офисный!

— Так его, — поддержал Годзилка. — Рогатый, доставай заначку.

Черт рассмеялся довольно и достал из-под стола здоровенный жбан с восковой печатью на горлышке и три серебряные с чернением чарки — две маленькие и одну побольше, полуведерную.

— Серебро? — удивился оборотень.

— А чо нам? Чай, не микробы. Ну чего, первую за здоровье молодых?

— Ага, под компотик! — согласился Горыныч. — Горько, чо!

— Горько! — подхватили Август с Глушатой. — И долгих лет им!

— И детишек много!

— И нам!

— Чего, детишек?

— Нам не хворать.

— Ага, горько!

Берег реки Лады

— Яночка, солнышко, ты не видела, куда я положил яблоко? Оно вот здесь, под подушкой лежало.

— Яблоко? Мелкое такое? Дорогой, ты не поверишь — я его в компот режу, а оно все никак не кончается. Просто волшебство какое-то.