Николай Некрасов и Авдотья Панаева. Смуглая муза поэта

В октябре 1846 года был составлен арендный договор на имя И.И. Панаева, и «Современник» фактически перешел в руки приятелей. Но имя Некрасова ни в бумагах, ни в устных разговорах не упоминалось. Решено было пригласить на должность редактора А.В. Никитенко. Это был тактический ход, так как Белинский, для которого, как повсеместно декларировалось, и предпринималось новое издание, ни при каких условиях не мог рассчитывать на утверждение редактором, поскольку его деятельность в «Отечественных записках» была на серьезном подозрении цензурного ведомства.

«На другой же день после своего приезда, утром, Панаев отправился к Плетневу. Белинский в ожидании возвращения Панаева домой все время страшно волновался, и когда Панаев вернулся, то выскочил в переднюю с вопросом: «Наш «Современник»?» – «Наш, наш!» – отвечал Панаев. Белинский радостно вздохнул. «Уф! – воскликнул он, – я измучился… мне все казалось, что у нас его кто-нибудь переб…» Сильный приступ кашля стал душить его. Он весь побагровел с натуги и махал Панаеву, который начал было передавать Некрасову свой разговор с Плетневым».

Весь этот диалог бессовестно выдуман Авдотьей Яковлевной. Достаточно сказать, что Белинский во время приобретения «Современника» находился в Москве. Но Панаева выдумывала не бесцельно. Рассказ ее рассчитан на то, чтобы подтвердить версию, распространявшуюся самим Некрасовым и с его легкой руки Панаевым еще до покупки «Современника». Журнал, как о том кричалось на всех перекрестках, приобретался исключительно для того, чтобы вырвать Белинского из лап Краевского, чтобы предоставить в распоряжение Белинского и его кружка независимый печатный орган. Отсюда и финансовая помощь Герцена и Огарева. Журнал покупался с тем, чтобы фактически его редактором был Белинский.

Панаева потому весь рассказ и свела к картине полного единства, которого и следа не было в действительности – ни во время организации, ни после, в первый год издания, последний год жизни Белинского. В 1847 году содержание каждой книжки журнала формировалось при его непосредственном участии. Обойтись предприятию без популярного имени Белинского действительно было бы трудно. И тот очень здраво оценивал и роль в этом предприятии Панаева, и его достоинства и недостатки.

«Я думаю, никто из вас так не озлоблялся, как я, на легкомысленность Панаева. Он страшно вредит сам себе и дает ничтожным людишкам, не стоящим подметок его сапогов, повод глумиться над ним. Незлобивостью характера Панаев уподобляется младенцу, теплота его сердца самая редкая в наше время, в которое эгоизм заглушает в людях все человеческие чувства. Я эту сердечную теплоту Панаева испытал на себе. Да, господа, никто из моих приятелей не сделал мне лично столько услуг, как Панаев! Когда я бедствовал в Москве, кто принял во мне самое горячее участие – Панаев! Заметьте, он только что меня узнал! Ничего не значит, что я часто ругаю его за его мальчишеские замашки и, вероятно, немало еще буду бранить, но в душе я высоко ценю его сердечную теплоту к людям… Вот и теперь, господа, из всего нашего кружка кто осуществил наше желание издавать журнал? Все тот же легкомысленный Панаев! Я не говорю о себе, какое важное значение для меня имеет это предприятие, но оно важно и для всех литераторов, потому что «Современник» положит конец тем ненормальным отношениям сотрудников к журналисту, в которых мы все находились. Необходимо должна быть нравственная связь между журналистом и его сотрудниками, а не хозяина к поденщикам. В нашем кружке находятся люди посолиднее и побогаче Панаева, однако никто не рискнул своими деньгами, никому не пришло в голову издавать журнал. А потому, господа, мы все должны сказать от чистого сердца: «Да отпустятся ему все его вольные и невольные грехи за его отзывчивую и бескорыстную теплоту души!».

Белинский по просьбе предприимчивого Некрасова передал все накопленные им при посредстве друзей рукописи журналу. Сам критик с воодушевлением описывал события так: «…Множество замечательных беллетристических произведений, особенно повестей, должно б было появиться в прошлом году в одном огромном сборнике, предполагавшемся к изданию», но материалы вошли в первые выпуски «Современника». Это были «Сорока-воровка» А.И. Герцена, статья С.М. Соловьева, начало статьи К.Д. Кавелина «Взгляд на юридический быт Древней России», и др.