Николай Пржевальский – первый европеец в глубинах Северного Тибета

«Вообще розог немало мне досталось в ранней юности, потому что я был препорядочный сорванец, так что бывшие в гостях деревенские соседи обыкновенно советовали моей матери отправить меня, со временем, на Кавказ, на службу».

(Н. М. Пржевальский. Автобиография. Журнал «Русская Старина» изд. 1888 г. № 11, с. 530)

^{Выбор пути}

В ранней молодости Коля Пржевальский прочитал лубочную книгу «Воин без страха», которая попала ему случайно из короба офени-коробейника и произвела на него сильное впечатление, чем решила его судьбу. Эта книга показала, что, только следуя описанному в ней примеру можно сделаться добродетельным.

Овеянный романтикой, мальчик её так полюбил, что носил её всегда вместе с учебниками. Николай решился поступить на военную службу, оставив мысли об университете и, поэтому он по собственному заявлению был освобождён в гимназии от изучения латыни[27].

Будучи шестнадцатилетним подростком, он окончил курс Смоленской гимназии с правом на первый гражданский чин, что соответствовало медали[28], и выпустился в 1855 году, когда новости о героической защите Севастополя не сходили с первых полос газет и вызывали восхищение у всей России. Николай рвался на войну.

Однако жизненные обстоятельства сложились так, что пришлось ждать до сентября, когда мать смогла отвезти его и брата Владимира в Москву, для определения одного в университет, а другого – на военную службу.

В ожидании назначенного срока отъезда, Николай Михайлович проводил целые дни на охоте, и впоследствии называл это время нескончаемым рядом удовольствий и счастливейшим периодом все его жизни. Умение стрелять с детства не раз спасало его в жизни от неминуемой гибели. Умение скрытно ходить по лесу, быть чутким к каждому шороху, делало его хорошим, а преодолевать на любой местности в день десятки вёрст закалило его физически, подготовило к предстоящим трудностям и испытаниям судьбы, как путешественника[29]

Военная служба в звании вольноопределяющегося

Год 1855

Наступил день долгожданного отъезда на военную службу. Но, когда пришло время отбыть, он вдруг почувствовал тоску, и неизвестное будущее его взволновало. 4 сентября 1855 года он покинул родное Отрадное, чтобы быть принятым в полк вольноопределяющимся[30] и 11 сентября юный Николай Пржевальский поступил унтер-офицером[31] в Сводно-запасный Рязанский пехотный полк 18 сводной дивизии. Полк в то время дислоцировался в Тульской губернии деревне Литвиново, Белёвского уезда. Пржевальский вспоминает: «Молодые и старые одинаково ничего не делали, служба велась очень плохо; полковой командир был такой, что подчинённые, проходя мимо его дома, должны были шапки снимать».

Спустя несколько дней, полк выступил в поход. При первом же переходе, товарищи по службе украли где-то сапоги и тут же их пропили. Этот и другие подобные случаи нанесли молодому юноше первую моральную травму, и он начал терять интерес к строевой военной службе. Впервые у него возникла мысль, и желание во что бы то ни стало выйти из этого порочного окружения. После 12-дневного перехода (около 140 км) полк прибыл в Калугу. Молодой унтер-офицер за это время впервые испытал все тяготы и невзгоды походной жизни, делая в день иногда и по 30 вёрст пешком и питаясь самой простой пищей, – чем не закалка для будущих многотысячных переходов?

Одиночество и жизнь среди не симпатичного ему общества заставили Николая вспоминать о семье, и он поддерживал постоянную переписку с матерью, в которой сообщал обо всех нюансах полковой жизни.

«Кормили нас такими кушаньями, – писал он в первом письме матери, давали щи, цветом они были похожи на самые грязные помои, да и вкусом-то немного отличались от помой; но с голодухи нам и такие щи были хороши; на некоторых станциях я покупал себе молоко и яйца; но иные деревни были так хороши, что нельзя было достать и этого, и тогда я должен был довольствоваться только этими щами».