Никому другому (СИ)

И вот, всё тело охватывает ощущение слабости. Ладони девушки соскальзывают с чужой спины, падая на панель. Узи уже не напряжена в руках своего пожирателя — она на грани, критический уровень потерь масла достигнут, но так не хочется окликать Эн, ведь он продолжает трапезу. Значит, ещё не утолил жажду… Узи покорно застывает, откинув голову назад, и повисает в чужой хватке, испытывая от своей слабости и пронизывающей тело боли ещё более странное ощущение наслаждения. Порой дрону кажется, что она получает больше удовольствия от процедуры, чем сам Эн — тот постоянно беспокоится, как бы ни выпить больше положенного, как бы ни сделать больнее, как бы ни то, как бы ни сё… А Узи просто наслаждается процессом, зная, что может ему доверять и что он в любом случае остановится вовремя.

Наконец, Эн вынимает клыки из металла, облизывая замасленные губы и убирая остатки чёрной жидкости со всего, что он запачкал во время своего несдержанного перекуса — включая щёки Узи, по которым он с ноткой извинения робко проходится языком. Девушка при этом спокойно улыбается, чувствуя, что лицо горит от румянца, а тело всё ещё дрожит от этих пяти минут мучительного блаженства.

Эн поднимает Узи на руках, усаживая её в прежнее положение, и с долей беспокойства интересуется, всё ли в порядке. В ответ он видит слабую улыбку. Колени девушки трогательно дрожат, а фиолетовые волосы в таком беспорядке, что на неё больно смотреть — но при этом диссонанс вызывает неподдельное счастье на её лице.

— Я в норме… — лёгкое головокружение — сущая ерунда после пережитого, думает Узи. Следующую фразу она добавляет как всегда саркастическим тоном и с косой ухмылкой на лице. — Надеюсь, ты остудился достаточно, Эн?

— Да… — отводит взгляд Эн, и Узи улавливает на его дисплее еле заметные жёлтые полосы. Его хвост нервно пошатывается туда-сюда, складывая в воздухе неопределённые фигуры.

— Выкуси! — с ещё большей порцией остроты выдаёт Узи, видя, как румянец друга становится более заметным. Она знает, что тот избегает любых тем, связанных с его слабостью к употреблению масла у работяг, и поэтому чаще старается колоть его издевательскими фразочками, чтобы просто видеть, как существо, бывшее монстром с неуёмным аппетитом ещё пару минут назад, превращается в покорного и смущённого мальчика, натягивающего свою кепку на глаза, чтобы скрыть неуверенность от Узи.

Работяга, закрыв масляный шрам на плече пальцами одной руки, другой дотянулась до потайного ящика в панели управления, расположенном прямо под коленом, выдвинула его и достала рулетку изоленты, протягивая её Эн:

— Ты знаешь что делать.

Дрон послушно взял протянутую ему вещь, отрезал одним из своих острых когтей кусок изоленты и приклеил на рану Узи, с осторожностью проводя по повреждённому месту своей белой ладонью.

— Спасибо! — протянула Узи, убирая руку и поднимая-опуская плечи — чтобы проверить, не повреждено ли что-нибудь. Нет, всё было в норме, Эн не задел ни одного жизненно важного механизма. Узи поднесла к дисплею руку, которая испачкалась в её собственном масле, и ради интереса лизнула пальцы, сглотнув чёрную жидкость. Её масло на вкус самое обыкновенное. Ни кислое. Ни сладкое. Никакое. Противное даже немного… Но Эн во время своего «обеда» выпивал её с таким аппетитом, что работяга охотно верила — вкусовые сенсоры демонтажника получили столько же удовольствия, сколько и Узи за всё это время.

— Скорее уж тебе спасибо. Если бы не ты, я бы… Я бы наверное уже давно умер от перегрева! — с благодарностью отозвался Эн. Дроны подняли друг на друга взгляд.

— Не надо благодарностей, — ухмыльнулась Узи. — Мне просто нравится, когда процесс контролируешь ты. Да и вообще, я бы не позволила пить своё масло никому другому… Кстати, тут немного масла осталось, — как бы между прочим добавила Узи, протягивая вперёд руку, пальцы которой всё ещё были замаслены. Было видно, что Эн разрывается между желанием слизать с её пальцев ещё несколько капель, и тягой просто отойти в сторонку, чтобы сесть на прежнее место, где он мучался от жажды ещё несколько минут назад. Но первое желание победило, и демонтажник, смущённо вложив ладонь Узи в свою, с осторожностью прошёлся по ней языком, заставляя работягу ещё раз вздрогнуть напоследок. Всё-таки инстинкт самосохранения у Узи ничем было не перекрыть — особенно при виде хищного оскала с поблёскивающими на свету клыками демонтажника.

Девушка молча сползла с панели управления и, чуть пошатываясь от слабости, прошла к креслу, плюхнувшись и распластавшись в нём, как уставший после беготни котёнок. По пути она застегнула замок на куртке и более-менее привела себя в порядок, даже сползшую с макушки шапку поправила и пригладила растрепавшиеся волосы.