Никому не доверяй

– Тори ищу, – ответил Эллиот, удивляясь, почему отец его невесты так взволнован и так громко кричит. Приблизившись, Лу преградил незваным гостям путь.

– Она еше спит, – шумно выдохнул он. – Позже приходите. Сейчас еще слишком рано…

Из задней двери «Серебряной луны» вышли двое постояльцев. Лицо лысого мужчины показалось Эллиоту знакомым, но он никак не мог припомнить, кто это. Перед его внутренним взором все еще стояла жуткая картина дымящихся обломков машины, и сердце сжимал тугой обруч: что же могло случиться с братом?

– Вы Эллиот Хоук? – спросил лысый, подойдя поближе. – А меня зовут Остин Гласелл.

Так вот что это за птица! Хмырь из «Элит трэвел», который ежегодно составляет рейтинг винодельческих хозяйств долины Нала. Принимая участие во всех без исключения дегустациях вин, этот журналист затем присваивал каждому из хозяйств определенное число звездочек – почти как гостиницам. Чем больше звезд, тем выше рейтинг. «Хоукс лэндинг» всегда получала четыре звезды – высшую степень признания. Но ведь ничто не вечно под луной, а Эллиоту сейчас меньше всего была нужна низкая оценка на страницах ведущего местного журнала.

– Как я рад снова вас увидеть! – радостно воскликнул он, надеясь, что голос его звучит не слишком фальшиво. – Лучший журналист долины Напа!

– Да ну! Неужели сам Остин Гласелл из «Элит трэвел»? – поддержал эту игру Лу Эдвардс.

А Рейчел слушала этот диалог и думала: что за жизнь! Все до одного врут и при этом делают вид, что верят друг другу. Когда же это кончится?!

Пока мужчины обменивались мнениями о последнем урожае, она поднялась на крыльцо и приблизилась к окну спальни. Штора была задернута неплотно, и то, что увидела Рейчел, заставило ее возликовать. Тори была в постели с каким-то мужчиной! Они так бурно кувыркались, что в течение нескольких секунд Рейчел не могла определить, кто же это с ней. Мужчина целовал Тори с такой страстью, что Рейчел на мгновение захотелось поменяться с ней местами. А в следующую секунду она увидела, что это Броуди Хоук.

Броуди Хоук кувыркается в кровати с Великой и Неприступной Тори Андерсон! О такой удаче Рейчел даже мечтать не могла. Поначалу ей казалось, что для осуществления ее планов будет вполне достаточно гибели Броуди. Но это было лучше, гораздо лучше!

Мужчины за ее спиной оживленно обсуждали преимущества и недостатки французских вин, и Рейчел воспользовалась этим, чтобы решить, как действовать дальше. Поначалу ей хотелось немедленно позвать Эллиота и ткнуть его носом в эту неприглядную картинку. Но затем она решила, что Эллиот ни за что не опустится до того, чтобы подглядывать в спальню своей невесты. Ничего, можно подождать немного – и все откроется само собой. Лишь бы Эллиоту не пришло в голову из деликатности убраться отсюда восвояси.

Повернувшись к мужчинам, она спустилась с крыльца и проговорила:

– Тори, должно быть, поехала на работу на велосипеде.

– Правильно! – с видимым облегчением подхватил Лу. – Она уехала некоторое время назад.

Рейчел усмехнулась про себя. Если Лу Эдвардс так бездарно врет, значит, ему известно, с кем забавляется его дочка. Потому-то он и вылетел из своей кухни словно ошпаренный.

– А вы вроде говорили, что она еще спит, – удивленно сказал Эллиот, обращаясь к Лу.

Внезапно дверь бунгало отворилась, и к их ногам весело скатился лабрадор. Изо всей силы работая хвостом, Пини подскочил к Лу.

– Папа? – послышался негромкий голос, и из двери коттеджа высунулась голова Тори. Волосы ее выглядели так, будто она побывала в центре торнадо, ночная рубашка сползла на одно плечо, и только полный идиот не заметил бы, как горят ее глаза и как припухли губы.

Рейчел подхватила Эллиота под руку:

– Пойдем отсюда! Тебе не надо этого видеть…

– Что видеть? – переспросил Эллиот.

Он уже окончательно запутался. Все вокруг него вели себя по меньшей мере нелепо. Почему они уверяли, что Тори нет дома, хотя вот она, собственной персоной? Но тут до него вдруг дошел смысл происходящего, и утренний свет померк перед глазами – как в тот день, когда он впервые узнал о том, что у него есть брат-близнец.

– Броуди – там? – услышал он свой собственный, но какой-то чужой голос.

– Броуди? Видишь ли…

Тут дверь широко распахнулась, и взглядам присутствующих предстал Броуди Хоук собственной персоной – зевающий, без рубашки и в рваных брюках, съехавших ниже пупка.

18

Эллиот смотрел на Тори и Броуди, словно слепой. В его голове не укладывалось, что эти двое только что выбрались из постели, однако картина, представшая его взору, не оставляла сомнений: разгоряченное лицо Тори, ее опухшие губы, взлохмаченные волосы, и вдобавок ко всему – полуголый Броуди за ее спиной.

И тут Эллиота прорвало:

– Ах ты, ублюдок!