Никому не говори [СИ]

— Да ну, почти полсотни лет прошло, — усомнился Коля.

— А что им будет, просмолённым-то? — вступил в разговор Лёха. — Железная дорога, она такая. Тут прошлое и будущее сливаются воедино. Сеть вокруг всей земли, сечёшь? Потоки энергии и всё такое…

По лицу его было отлично видно, что он прикалывается, хотя в какой-то жёлтой прессе, вроде в «Экспресс-Калейдоскопе», Коля не так давно что-то подобное читал. Да и что говорить — учитывая, сколько паровозов до сих пор функционировали в депо на хозработах вроде пропарки — столбы полувековой давности вряд ли могли бы кого-то удивить.

— Ладно, хорош трепаться, — выпрямился Дима. — Минут десять греемся, и приступаем.

Костёр пыхнул теплом, и все сразу потянулись к нему, ещё сильнее ощутив утреннюю прохладу…

Работа оказалась не сильно сложной, хотя повозиться, конечно, пришлось всем шестерым. Упавшее на провода дерево, к счастью, оказалось торчащим из подболоченной земли сухостоем, почти лишённым коры и веток — видимо, из-за переизбытка влаги. Распиленное в нужных местах, оно «сыграло» с проводов почти само, и оставалось лишь оттащить сухие длинные пни, снять с проводов застрявшие ветки да срубить ещё несколько подобных сухих, почти невесомых стволов, вполне способных тоже оказаться на проводах.

Рассевшись на траверсах телеграфных столбов, как чижики на жёрдочках, и пристегнувшись страховочными поясами, ребята довольно быстро ослабили завязки на изоляторах проводов, и столбы совместными усилиями были поставлены вертикально — в конце концов, процедура была уже отработана. Разве что пришлось поискать каменюки, чтобы забить поплотнее ямы, образовавшиеся из-за спрямления столбов.

— Ну что, полдень, — резюмировал Дима. — Нормально поработали, можно отдыхать. До обратного поезда время есть.

К костру подтащили сухие стволы, сделав импровизированные скамейки. Кто-то, побродив по округе, принёс пригоршню подосиновиков, и их, почистив ножами и промыв водой из пластиковой бутыли, нанизали на веточки и повесили над огнём. Из сумок появились термосы с обедом и чаем, пакеты с бутербродами…

Болтали о том, о сём.

Девчонок заметил Саня, да и то не сразу. Откуда они появились, он не понял — такое ощущение, что вышли из леса.

— О, смотри, прекрасный пол, — ухмыльнулся он, кивая в их сторону.

Обернулись Димка, Мишаня, Коля… До девушек было метров двадцать, и почему-то появилось ощущение, что они до полусмерти перепуганы. С чего бы? Бригада монтёров никак не похожа на сборище чикатил, да и встретить на линии железнодорожников, легко опознаваемых по казённым рабочим курткам — дело обычное…

Может, от неожиданности? Похоже, девчонки шли по лесу, упёрлись в болотину — ту самую, где росло злополучное дерево — и вышли на открытое место, чтобы обойти её. Но вроде повода пугаться не было…

— Девчонки, давайте сюда, что как неродные, — махнул рукой Лёха.

Девушки переглянулись и медленно пошли к костру. Коля пересел чуть боком — выворачивать голову было неудобно. Странные они какие-то…

Одеты не пойми во что. Ситцевые платья из какого-то нелепого пёстрого материала. Плюшевая жилетка — такие из моды вышли ещё в пятидесятых. У одной голова замотана цветастым платком, у другой платок накинут на плечи. На ногах… туфли, причём какие-то нелепые, на массивном невысоком каблуке. Да уж, отличная одежда для прогулки по лесу. Откуда они такие взялись?

У той, что в жилетке и платке, в руках корзинка — грибники, что ли? У второй — сшитая из грубой ткани сумка через плечо, через неё перекинуто то ли короткое пальтишко, то ли плащик.

Ну молодцы девчонки. Каждый ребёнок знает, что по этим болотинам без резиновых сапог лучше не ходить. В такой одежде — деревенские, что ли? Там по чердакам и не такого хлама найти можно.

Девушки подошли поближе и остановились. Переглянулись.

Глаза странные, подумал Коля. Хотя чем странные — объяснить бы он не смог. Девчонки и правда казались напуганными, словно их жизнь висит на волоске.

«Наши…» — «Ты на кителя их посмотри…» — показалось, или он и правда услышал это?

— Садитесь, девчонки, погрейтесь, — с набитым ртом сказал Лёха, указывая на почти пустое бревно, на котором сидел он сам. — С утра болтаетесь?

Девушки, опять переглянувшись, осторожно обошли костёр и опустились на «скамейку», аккуратно одёрнув слишком уж длинные юбки. Коля, жуя, рассматривал их.

А симпатичные. И молодые совсем, не старше самого Коли — ему как раз стукнуло двадцать. Первая скинула платок, и золотистые волосы до плеч аж засветились на солнце. У второй волосы потемнее были заплетены в довольно толстую косу. Совершенно ненакрашенные, большеглазые, чем-то даже похожи, словно две сестры.

— С утра, да… — осторожно сказала та, что с косой, и Коле показалось, что светловолосая хотела её одёрнуть, но в последний момент удержалась.

Дима жевать перестал. Взгляд его упёрся в лица девчонок, словно клинок.

Темноволосая смотрела в походные металлические тарелки сидевших напротив неё монтёров, и, казалось, судорожно сдерживается, чтобы не сглотнуть.