Никому не скажем

— Я была в отчаянии. Знаю, отговорка так себе, но… В тот день у меня умерла бабушка, Кит, и будто земля ушла из-под ног. Саша был на каких-то учениях, и я… не знаю. Мне хотелось почувствовать себя живой. К тому же я была отвратительно пьяной.

— Я не заметил. — Кит сглатывает. Хмурит темные брови.

— Ты тогда вообще будто в аффекте был. Да и я не лучше… — улыбаюсь нерадостно и отворачиваюсь к окну. — Куда мы едем?

— Домой.

— Зачем?

— Не знаю. Хочется… — Кит неуверенно ведет плечами. — Как магнитом туда тянет.

Остаток пути молчим. Но это такое, знаете, комфортное молчание. Я понятия не имею, как мы со всем справимся. И чем вообще это все закончится… Но прямо сейчас мне хорошо. Уютно рядом с ним и спокойно. Накрываю его твердые пальцы рукой. Да так и едем…

У дома выхожу первой. Оглядываюсь по сторонам. Я не была здесь с тех пор, как мы переехали, и даже успела соскучиться.

Открываю замок, толкаю тяжелую дверь. В узкое окно коридора струится обеденный свет. В глаза бросаются разбросанные по полу вещи. Открываю дверь в кабинет мужа и замираю с открытым ртом:

— Эй! А ты не мог проводить свою ревизию поаккуратней?!

Кит, оббивающий с туфель налипший снег, вскидывает голову:

— Ты о чем?

— Зачем ты перевернул здесь все вверх дном? — тычу рукой в направлении комнаты и, не отрывая глаз, слежу за почему-то вдруг изменившимся лицом Кита. — Или… Это не ты? — к концу предложения мог голос превращается в шепот. И дикий страх липкими холодными щупальцами сковывает меня по рукам и ногам. Кит же весь будто подбирается. Его красивое лицо меняется. Становится жестким, будто… неживым. Он бесшумно, как большая кошка, пересекает коридор и, оттеснив меня в сторону, заглядывает в комнату.

— Дерьмо. Быстро на выход!

— Но…

— Бегом. Здесь кто-то был.

Киту приходится меня подтолкнуть, потому что, клянусь, я не могу даже пошевелиться. Капля холодного пота стекает вниз по позвоночнику. Он хватает меня за руку и тащит за собой, как двухлетка — машину на веревочке. Дверь за спиной хлопает, и я, испуганная донельзя, вздрагиваю.

— Беги к машине!

— Но…

— Беги! Я закрою дверь и вернусь.

— Женька… — хриплю я. Кит оглядывается, замирая с ключом, воткнутым в замочную скважину.

— Думаешь, это он? — непонимающе хмурится Кит. Отчаянно трясу головой:

— Нет, конечно. Я… просто… с ним же все хорошо?!

Откуда Киту об этом знать?! Зачем я это у него спрашиваю? Понятия не имею. Я просто в ужасе. Здесь кто-то был… И что-то мне подсказывает, что это не случайные грабители. В доме что-то искали. Холодный пот облепляет тело липкой пленкой.

— Он сейчас в школе? — Киваю. — Значит, с ним все хорошо!

Кит быстро закрывает дверь и дергает для надежности. К машине мы возвращаемся вместе. И это хорошо, что я могу сесть, потому как ноги меня не держат. Стискиваю в руке телефон, хочу написать сыну, но трясущиеся пальцы, как на грех, не хотят попадать на нужные кнопки. Всхлипываю.

— Дай я. Что ты хочешь написать?

— С-спросить, в-в-все ли у него х-хорошо.

Зубы стучат, меня колотит мелкой-мелкой противной дрожью.

— Э-эй? Ну, ты чего? Ничего плохого не случилось, слышишь? Мы сейчас со всем разберемся!

Кит касается моей холодной щеки горячими пальцами и ласково меня поглаживает. Жмурюсь. Тянусь за его рукой. За утешением и ощущением покоя, которые он мне дарит.

— Написал. А теперь мне нужно позвонить.

Киваю и впяливаюсь в свой телефон. Ну же, Женька, ответь!

Пока я медитирую над погасшим экраном, Кит успевает выехать на шоссе и сделать пару звонков.

— Ничего?

— Не отвечает.

— Скорее всего, опять поставил телефон на бесшумный. Не переживай.

Кит перехватывает мою ладонь и осторожно сжимает пальцы. В меня будто перетекает его тепло, и я, зажмурившись, впитываю его в себя, как вампир кровь.

— Кому ты звонил?

— Своему безопаснику. И еще одному парню — владельцу лучшего охранного агентства в стране.

— Ты… думаешь, нам угрожает опасность?

Он может мне соврать, но не делает этого:

— Я не знаю, — качает Кит головой, — одно понятно — нам точно стоит перестраховаться.

— Это связано с Сашей? Ты… полагаешь, это связано с ним, так?

— Еще очень мало информации, Ева. Что ты хочешь, чтобы я сказал?

— Не знаю… Но Саша не делал всех тех вещей, которые на него пытаются повесить. Ты же знаешь его! Он не такой, Кит. Вот что они искали?!

— Понятия не имею. Но я выясню. Клянусь.

Не знаю, что меня пугает больше — то, что уже произошло, или вот эта решимость в его взгляде.

— Мне страшно, — всхлипываю я и тут же закусываю губу, раздосадованная своей слабостью.

— Ничего не бойся, слышишь? Я никому не дам тебя в обиду, Ева. Никому!

С шумом втягиваю воздух. Киваю. В попытке овладеть собой, оглядываюсь по сторонам.

— Куда мы едем? Что вообще теперь делать? — растерянно провожу рукой по волосам. Мимо проносятся празднично убранные витрины магазинов, улыбающиеся лица людей…

— За Женькой. А потом, наверное, ко мне. Поживете у меня.

— Нет. Ты что? Это неудобно.

— Почему?

— Не знаю… Наверное, потому что в моей квартире мое рабочее место, и вообще…

В руке вибрирует телефон и всплывает сообщение от Женьки: «А что со мной может быть?». Всхлипываю в очередной раз.